появились «судебные» и «купеческие» консулы (consules justitiae, consules mercatorum) по судебно-административным и финансовым делам. Эта дифференциация, обусловленная как усложнением функций управления, так и притязаниями купеческой верхушки на долю власти, не спасала коммуну от острой партийной и фракционной борьбы внутри правящих групп.
Временный выход был найден в учреждении подестата (так называемое второе городское устройство), т. е. своего рода единоличной диктатуры приглашаемого из другой коммуны на годичный или меньший срок магистрата (см. Подеста), к-рый, будучи представителем господствующего класса в целом, мог играть умеряющую или сдерживающую роль в фракционных раздорах знати. Но и подестат, скоро став орудием в руках феодалов (грандов), не удовлетворял «жирного народа», к-рый при первых же успехах в завоевании власти поставил рядом с подестой своего классового представителя с аналогичными функциями — «народного капитана». При этом консульская коллегия бесследно исчезла, а советы при консулах, превращенные в большой и малый советы подесты, были дублированы большим и малым советами народного капитана.
Фактически мы имеем, таким образом, сосуществование двух отдельных общин в недрах одной городской общины, вследствие чего каждое важное решение, касавшееся всей городской республики, могло быть принято лишь после сложной процедуры согласования между различными советами. К началу 13 в. более отчетливо наметились и партийные группировки среди правящей верхушки городов. Часть феодалов, сохранившая свои поместья и связи с титулованной внегородской знатью, образовала партию гибеллинов; другая часть, втянутая в торговые и денежные операции, сращивавшаяся с «жирным народом», образовала партию гвельфов. Эти партийные клички возникли в И. раньше в связи с борьбой империи и пап<ства, причем гибеллинами назывались приверженцы императора, гвельфами — приверженцы папы. Но первые пополнялись, гл. обр., из рядов поместной военно-феодальной знати, а вторые имели преимущественно в своем составе представителей денежной аристократии, заинтересованной в финансовых операциях римской курии. Таким образом, в конечном счете партийное размежевание в городах в гораздо большей степени отражало внутренние противоречия городской олигархии, чем противоречия между империей и папством. Поражение одной из двух партий в коммуне влекло за собой исключение приверженцев этой партии из политической жизни, массовые изгнания и конфискацию имуществ. Изгнанники обычно искали убежища в соседних коммунах, где у власти стояли их единомышленники, и готовили оттуда нападения на родной город с целью захвата власти. Непримиримая вражда кипела всюду, ослабляя прежде всего силы грандов и подготовляя тем переход политического господства к пополанам, в первую очередь — к «жирному народу».
С другой стороны, эти партийные раздоры создавали благоприятную обстановку для развития социального брожения среди бесправных городских низов. Это брожение выступалс} обычно в религиозной форме ересей (см.), непосредственно направленных против папстваи высшего духовенства и потому иногда даже пользовавшихся покровительством или хотя бы попустительством со стороны гибеллинов.
Наоборот, победа гвельфской партии вела за собой безжалостное искоренение еретиков, как это было, например, во Флоренции, т. к. недовольство городской бедноты грозило прежде всего благополучию городской буржуазии — пополанов. Более тонким методом борьбы с ересями, чем грубое насилие городских властей и еще плохо организованной инквизиции (см.), была католическая пропаганда францисканских и доминиканских монахов (см. Францисканцы, Доминиканцы), ордена к-рых, возникшие как-раз в начале 13 в., приняли характер нищенствующих, чтобы облегчить себе проникновение в гущу обездоленных масс.
Параллельно и в связи с развитием ломбардских и тосканских городов шла эмансипация крестьянства, превращение крепостных в лично-свободных держателей, обязанных феодалу преимущественно денежными платежами, превращением зависимых крестьян в арендаторов (fittaioli) и особенно в арендаторов-испольщиков (mezzadria). Помимо влияния городского денежного хозяйства, разлагавшего в деревне натурально-хозяйственные отношения, помимо стремления феодалов под влиянием условий городской жизни превратить все свои доходы в денежную форму, здесь помимо этого сыграла роль и сознательная политика городов, к-рые своими законами об уничтожении серважа (напр-, в Болонье, Флоренции, Генуе, Пизе, Милане, Венеции) стремились обеспечить себе приток рабочей силы из деревни и в то же время нанести косвенный удар феодальному поместью. Еще раньше, в 12 в., та же цель достигалась городами путем последовательного применения принципа: «городской воздух делает свободным», т. е. широким предоставлением права убежища беглым крепостным. Благодаря относительно слабой феодализации в И. и сохранению значительных остатков свободной сельской общины в форме так наз. соседской общины (vicinantia) крестьянам при освобождении нередко удавалось создавать самоуправлявшиеся и полунезависимые коммуны, организованные по образцу городских коммун. Города стали относиться враждебно к этому движению лишь с конца 13 в., когда им удалось окончательно сломить силы поместных феодалов и устранить от политической власти феодальные элементы в своих собственных стенах.
Победа городской буржуазии, подготовленная всем экономическим развитием И., была тесно связана с неблагоприятным для империи исходом ее последней крупной схватки с папством. В лице папы Григория IX и Иннокентия IV Фридрих II встретил сильных противников, не брезговавших в борьбе с императором и с под-’ держивавшей его фракцией феодалов никакими средствами. Фридрих II, воспитанный в Сицилии в необычной для средневекового феодала космополитической среде, в к-рой видную роль играли мусульманские и еврейские ученые, глубоко равнодушный к вопросам религии и свободный от влияния многих феодально-христианских традиций, со своей стороны внес в эту борьбу неслыханные прежде методы: апелляцию к европейскому «общественному мнению» при помощи воззваний и политических памфлетов; использование мусульманских наемников против христианского воинства папы; договоры с мусульманскими государями Сирии
