Наций, угрожая выходом из нее и ставя свои уступки в этом вопросе в зависимость от удовлетворения ее требования относительно Танжера. Англия и Франция дали по существу отрицательный ответ, сессия Совета Лиги не предоставила И. постоянного места, и в результате И. 4/IX 1926 вышла из Лиги. Благоприятный ответ на свой меморандум она получила только от Италии, не участвовавшей в подписании статута 1923 и поэтому заинтересованной в его пересмотре. Политика сближения с Италией была начата И. еще с 1923 (поездка испанского короля и Примо де Ривера в Рим в конце. 1923 и ответный визит итальянского короля в июне 1924). 7/VIII 1926, т. е. незадолго до отправления меморандума, Испания заключила с Италией договор о дружбе, ст. XIII к-рого предусматривает взаимный нейтралитет в случае нападения третьей стороны на одну из них. И. не удалось добиться большего, чем открытия переговоров с Францией <18/11 1927). Однако Франция отвергла требования И. о расширении зоны ее влияния в Танжере и только спустя долгое время после посещения итальянским флотом Танжера <29/1 1927) согласилась на четверную конференцию (Франции, И., Англии и Италии), к-рая 20/1II 1928 открылась в Париже. Одновременно И. в виде уступки возвратилась в Лигу Наций (22/III 1928), не получив однако постоянного! места в Совете Лиги. Конференция в Париже закончилась 25/VII 1928 подписанием нового танжерского статута, к-рый по сути дела ничего существенного И. не дал. Дипломатическая вылазка И. еще раз вскрыла ее слабость.
В течение 1925—27, в условиях относительной экономической стабилизации, спада стачечной волны, снятия с повестки дня марокканского вопроса и т. д., Примо де Ривера проводил политику «стабилизации» и «нормализации», следуя и здесь примеру Италии. Основными этапами внутренней политики И. в этом направлении были: отмена осадного положения (17/V 1925); замена директории кабинетом из гражданских ставленников диктатуры во главе с самим Примо (З/ХП 1925); народное голосование по вопросу об отношении к диктатуре, проведенное в 1926 под непосредственным нажимом «Патриотич. союза»; замена принципа продвижения в армии по стажу принципом продвижения по заслугам (1928); созыв 10/Х 1927 совещательного Национального собрания в составе 400 депутатов (почти сплошь назначенных правительством) для выработки новой конституции, рассмотрения бюджетов и т. п. Все эти акты в ряду прочих мероприятий правительства Примо де Ривера неизбежно вели к кризису диктатуры.
В годы частичной стабилизации капитализма положение народного хозяйства И. было относительно благоприятным, расширился ряд производств, значительно уменьшилась пассивность торгового баланса, но, начиная с 1927—28, экономическое положение И. ухудшается, и в 1930 страну охватил кризис, распространившийся прежде всего на сел. х-во.
В январе 1930, в условиях обостряющегося экономического кризиса, Примо де Ривера производит «опрос» — разведку среди высшего генералитета и в виду его неудачного исхода 28/1 выходит в отставку.
Падение военно-террористической фашистской диктатуры в И. было одним из первыхпроявлений в политической области мирового экономического кризиса, особенно сильно сказавшегося на И., как на одном из слабейших звеньев империалистической цепи.
Политический кризис 1930—31. Диктатура Примо де Ривера была заменена кабинетом фаворита короля ген. Беренгера, представлявшим в основном те жО круги связанного с промышленностью дворянства. Смысл этой смены состоял в том, чтобы создать в стране демократические иллюзии обещанием восстановления конституции и проведения выборов на основе конституции 1876 в муниципалитеты, провинциальные депутации и кортесы. Таким образом под давлением сильно растущего революционного движения был намечен путь, противоположный пути Примо: вместо попытки спасения монархии путем отмены конституции и демократических свобод — попытка спасения монархии путем медленного восстановления конституции, демократических свобод и возвращения к режиму, существовавшему до Примо де Ривера. Беренгер первоначально сделал ряд жестов в сторону «нормализации»: он издал распоряжения о пересмотре всех актов диктатуры, о возвращении ряда сосланных и амнистировании осужденных, об ослаблении цензуры, о разрешении республиканских демонстраций и т. д. В этих условиях демократические иллюзии нашли место даже в среде компартии.
Однако эти иллюзии скоро рассеялись и привели к росту республиканского движения в стране под влиянием дальнейшей политики Беренгера. Этому в немалой степени способствовал острый экономический кризис. Безработица к концу 1930 дошла до 600.000 чел. Стачечное движение приняло необычайно бурные формы и большой размах (527 стачек с числом участников более 1 млн.). Социалисты быстро переориентировались на республику. Анархисты добились от Беренгера легализации НКТ, доказав ему, что НКТ — средство йротив коммунизма. Компартия со своей стороны повела борьбу за восстановление революционной НКТ, созвала в июле конференцию в Севилье и создала там комитет реконструкции НКТ. Широкое движение развернулось и в деревне, причем в целом ряде мест (в Андалузии, Мурсии, Эстрамадуре) установился прямой контакт между выступлениями городских и с. — х. рабочих. Наконец весь год не прекращались студенческие волнения, совпадавшие с выступлениями рабочих. В этих условиях началась перегруппировка сил среди правящих классов. Старые партии разложились и им на смену пришли новые группировки. Представители крупного финансового капитала с Бентоса, за спиной которого стоял вождь каталонской крупной буржуазии Камбо, а также Габриель Маура, де Бугальял и др. предлагали немедленное восстановление конституции 1876. Содействуя в 1923 приходу Примо де Ривера к власти, они теперь были противниками возбуждения каких бы то ни было дел против сторонников диктатуры и выяснения роли короля в ее установлении. Их лозунгом было возвращение к режиму, существовавшему до диктатуры.
Другая часть (Вильянуева, Альба, Гарсиа Прието, Романонес), к-рая из-за . своих связей с французским капиталом находилась не в ладах с диктатурой, предлагала изменить конституцию путем расширения прав кортесов.
Группа эта, возглавлявшая касикистские традиции и сама отчасти состоявшая из крупных
