Чрезвычайно важную роль в подготовлении И. м. сыграли английские экономисты-классики, пытавшиеся преодолеть натурализм и рационализм мыслителей 18 в. на основе анализа буржуазных экономических отношений. Как известно, уже в половине 17 века Вильям Петти (см.) в Англии утверждал, что не деньги, а труд является основой общественного богатства. Смелые мысли, высказанные Петти по вопросам о стоимости, прибавочной стоимости, отличии стоимости от цены и т. д., были далее развиты английскими экономистами, особенно Смитом и Рикардо. А. Смит и Д. Рикардо, исследуя экономический строй, положили начало трудовой теории стоимости. По утверждению Рикардо, «основа, исходный пункт физиологии буржуазной системы — понимания ее внутренней органической связи и жизненного процесса — есть определение стоимости рабочим временем. Отсюда исходит Рикардо и требует от науки, чтобы она оставила свою прежнюю . рутину и дала себе отчет в том, насколько остальные развитые, выясненные ею категории — отношения производства и обращения — соответствуют или противоречат этой основе, этому исходному пункту... В этомто и заключается историческое значение Рикардо для науки» (Маркс, Теории прибавочной стоимости, т. II, ч. 1, М., 1932, стр. 12—13).
Подобно тому, как Гегель завершает классический период буржуазной философии, так и Рикардо завершает классический период буржуазной политической экономии. Таким образом в учениях перечисленных представителей домарг ксовой социологической мысли, стоявших в основном на позициях идеалистического понимания истории, имеются в отдельных учениях те или иные подступы к материалистическому пониманию истории, некоторые «рациональные зерна», выражающиеся прежде всего в подчеркивании роли и значения классовой борьбы в истории, в установлений тесной зависимости юридических и политических форм от борьбы классов и от экономического развития. Однако, несмотря на отдельные гениальные догадки, эти мыслители не понимали идеи общественного развития. Правда, у отдельных мыслителей (сторонников теории прогресса — Антуана Варнава и др.) имеются попытки преодолеть как рационалистические учения 18 в., отрицающие идею общественного развития, так и теории круговорота (Вико, Кампанелла и др.), представляющие историю человечества в виде повторяющихся кругов, однако эти попытки не выходили за рамки метафизических эволюционных учений, представляющих развитие как постепенное, количественное увеличение или уменьшение. Впервые идея диалектического развития была сознательно формулирована, хотя и на основе идеализма, немецким философом Гегелем. Преимущество Гегеля перед его предшественниками заключалось прежде всего в его историческом подходе к общественным явлениям, в стремлении распространить принципы диалектики и на область •общественных отношений, в попытке вскрыть внутреннюю закономерность общественного развития. В этом отношении он поднимался выше рационалистических теорий 18 в. Гегель утверждал, что во всемирной истории люди «добиваются удовлетворения своих интересов, но благодаря этому осуществляется еще и нечто дальнейшее, нечто такое, что скрыто содержится в них, но не сознавалось ими и не вхо 686
дило в их намерения» («Философия истории»)• Гегель «первый пытался открыть в истории развития внутреннюю связь» (Энгельс).
Однако коренные пороки гегелевской философии (его идеализм, противоречие между революционным методом и консервативной системой) роковым образом сказались и на общественно-политических взглядах Гегеля. Реальной основой исторического процесса Гегель считал саморазвитие идеи. «Весь... процесс развития», — указывает Маркс, — рассматривается как «процесс развития „Человека"» (Маркс и Энгельс, Соч., т. IV, стр. 58); происходит это по существу оттого, что на место человека прошлой эпохи подставляют всегда среднего индивида позднейшей эпохи, а прежним индцвидам подсовывается позднейшее сознание. Благодаря этой иллюзии, абстрагирующей от реальных условий, и возможно было превратить «всю историю в процесс развития сознания» (там же, стр. 59). В качестве творца истории у Гегеля выступает абсолютный мировой дух; история представляется как бесконечное развертывание разума, как развитие идеи; «каждый принцип имел особый век для своего проявления»; при этом «принцип создавал историю, а не история создавала принцип» (Маркс, Нищета философии, в книге: Маркс и Энгельс, Сочинения, т* V, стр. 368 и 369).
Исторические деятели оказываются у Гегеля «делопроизводителями» всемирного духа, слепыми орудиями этого мистического абстрактного самосознания, человека вообще. Всемирная история достигает своего завершения с теоретической точки зрения в философской системе Гегеля, а с политической — в сословной прусской монархии эпохи Гегеля. Диалектический метод в «Философии истории» Гегеля подавляется консервативной стороной философии Гегеля больше, чем в «Феноменологии духа» и «Логике» Гегеля. Поэтому, подчеркивая заслугу Гегеля в разработке идеи развития (хотя и на основе идеализма), Ленин в то же время указывал, что «в общем, философия истории дает очень и очень мало — это понятно, ибо именно здесь, именно в этой области в этой науке Маркс и Энгельс сделали наибольший шаг вперед. Здесь Гегель наиболее устарели антикварен» («Философскиететради», стр. 251).
Но громадное историческое чутье приводило Гегеля при объяснении отдельных исторических событий к нек-рым зачаткам материалистического понимания истории. Так например, наряду с утверждением, что «государство есть божественная идея на земле», Гегель пишет, что «действительное государство и действительное правительство возникают только тогда, когда уже есть налицо различие сословий, когда очень большими становятся богатство и бедность и когда появляется такое положение, что большинство уже не в состоянии удовлетворять свои потребности привычным для него способом» («Философия истории»). В другом месте Гегель подчеркивает характерную особенность человеческого труда — изобретение орудий как средства для покорения природы.
Ленин отмечает у Гегеля эти отдельные зародыши И. м.
Отбросив идеализм Гегеля и став на позиции материализма, Людвиг Фейербах, как и все буржуазные мыслители, не сумел однако преодолеть идеализма в истории. Исходным пунктом его общественно — исторического учения
