дами меньшевиков, показал резкое отличие принципиальной и тактич. линии большевизма от линии меньшевизма. Но руководство И. 2 — го, особенно Каутский, принимало меры к тому, чтобы резолюции III Съезда не стали известны зап. — европейским рабочим. Ленин разоблачил эту позицию Каутского и добился того, что гедисты в качестве приложения к своему органу «Социалист» выпустили резолюции III Съезда на франц. языке.
Летом 1905, после III Съезда партии, Ленин сообщил в письме Секретариату МСБ, что Плеханову будет «довольно трудно, а в настоящий, по крайней мере, момент почти невозможно» представлять в МСБ и меньшевиков и большевиков (см. Ленин, Соч., т. VIII, стр. И), и поставил вопрос о самостоятельном представительстве большевиков в МСБ. Ленин от имени большевиков отклонил услуги Бебеля и немецкого ЦК в качестве третейского судьи в споре между меньшевиками и большевиками, приведя ряд фактов, почему «многие товарищи в России склонны считать немецкую социалдемократию пристрастной и крайне предубежденной в вопросе о расколе в рядах Российской социал-демократии» (Ленин, там же, стр. 12).
В октябре 1905 ЦК РСДРП дал Ленину мандат на представительство в МСБ. Такой резкой постановкой вопроса о самостоятельном представительстве большевиков в МСБ и о недоверии к руководству немецкой с. — д-тии Ленин указывал герм. левым на необходимость взять принципиально твердый курс на разрыв и раскол со своими оппортунистами. Но левые не только не повели этого курса, но своей позицией по ряду основных вопросов рус. революции, в частности своей полуменыпевистской, подхваченной иудушкой Троцким контрреволюц. «теорией» о перманентной революции, отрицавшей диктатуру пролетариата и возможность построения социализма в одной стране, оказывали помощь рус. меньшевикам и центристам, а следовательно, и международному оппортунизму.
На развитие И. 2 — го в период между Амстердамским и Штуттгартским конгрессами громадное влияние оказала революция 1905 в России. Она показала международному пролетариату успех революционных средств пролетарской борьбы — вооруженного восстания, всеобщей забастовки — и полностью опровергла утверждение официального с. — д. руководства на Западе, будто главной и чуть ли не единственной формой борьбы является парламентская.
Будучи прологом социалистич. революции, буржуазно-демократии, революция 1905 явилась высшим подъемом международного революционного движения. В Австрии съезд с. — д. партии, обсуждавший вопрос о борьбе за всеобщее избирательное право, получив сообщение о всеобщей политич. забастовке в России, постановил прекратить свою дискуссию, приступить к немедленной организации забастовки и вышел в полном составе на улицу, демонстрируя за всеобщее избирательное право. Под нажимом начавшейся 28/XI общей забастовки во всех промышленных районах Австрии правительство внесло в парламент законопроект о всеобщем избирательном праве. В Германии левое крыло с. — д-тии активизировалось и усилило свое влияние. В течение 1905—06 состоялись крупнейшие демонстрации за расширение избирательного права в Пруссии, Гамбурге и Саксонии. Во Франции под влиянием русской революции нарастала волна стачечногодвижения, захватившая и государственных служащих и сопровождавшаяся рядом массовых демонстраций. В 1905 состоялся объединительный конгресс франц. социалистич. партии (жоресистов) и социалистич. партии Франции (гедистов), исключивший Мильерана, Бриана и Вивиани. «Пакт о единстве», соответственно резолюции Амстердамского конгресса, устанавливал, что объединенная партия должна быть «не партией реформ, а партией классовой борьбы и революции», что социалистич. парламентская фракция должна противопоставь лять себя всем политич. фракциям буржуазии, отказаться от голосования за бюджет и т. д.
Русская революция дала толчок к подъему нац. — революционного движения и на Востоке — в Турции, Персии, Китае, Индии.
Большевистские методы борьбы стали в центре внимания всего международного рабочего движения. Массы стихийно тянулись к «русским», т. е. к большевистским методам борьбы.
Вопрос о всеобщей политич. стачке, к-рый стал предметом дискуссии во всех партиях И. 2 — го, в частности немецкой, является только наиболее ярким примером влияния большевистской стратегии и тактики на международное рабочее движение. В решении этого и других вопросов, поставленных русской революцией, выявилось истинное лицо вождей И. 2 — го. Центризм, особенно в эпоху реакции, все более склонялся на деле к оппортунизму, к-рый после поражения русской революции использовал создавшуюся обстановку, чтобы расширить свое влияние в И. 2-м. В Германии на Мангеймском партейтаге (сентябрь 1906) Бебель пошел на серьезные уступки профсоюзной бюрократии. Компромиссная резолюция Бебеля — Легина, ярого профбюрократа, ограничивает применение политич. массовой забастовки случаями защиты всеобщего избирательного права от покушения буржуазии. Несмотря на то, что с. — д. рабочие протестовали против открытых шовинистич. заявлений Носке и Фольмара, партейтаг в Эссене (1907) принял двусмысленное решение по вопросу о войне. Бебель, отмежевавшись на партейтаге только от крайностей Давида и Носке, продолжал настаивать на принципиальном различии между оборонительной и наступательной войной. Бебель занял неверную позицию в вопросе о защите русской революции против возможного введения герм. правительством войск в Польшу на помощь царскому самодержавию. Отвергая в своей речи предложение мюльгаузенской организации об объявлении в этом случае всеобщей забастовки, Бебель вообще категорически отрицал существование каких бы то ни было оснований говорить о возможности военной интервенции Германии против русской революции, сославшись на то, что «сам канцлер воспользовался первой возможностью, чтобы опровергнуть эти слухи».
Возражая Бебелю, Карл Либкнехт сказал: «Мы будем жалкими существами и чорт бы нас побрал, если не позаботимся о том, чтобы всякая попытка нанести из Германии русской революции удар в спину не закончилась полным поражением также и для германо-прусской реакции». Но левые внутри с. — д. партий не были способны вести последовательную пролетарскую политику, до конца разоблачить ревизионизм и поддерживающий его центризм.
«Русские большевики, — пишет Сталин, — выдвигали на первый план коренные вопросы русской революции, вроде вопросов о партии, об
