вающий их персонал (ст. 1—3), обещавшей «одинаковое» обращение со своим и неприятельским раненым (ст. 6),. свободу и неприкосновенность тем из местных жителей, которые примут на себя оказание помощи раненым (ст. 5). Последующая практика обнаружила неполноту и расплывчатость первоначального текста конвенции, результатом чего являлись ее пересмотр и замена Ж. к.
1906 [о применении к морской войне начал Ж. к. имеются две дополнительные Гаагские конвенции 1899 и 1907 (см.)]. Ж. к. 1906, подтверждая старый принцип «покровительства и ухода» для всех раненых (ст. 1), приравнивает последних в остальном к пленным (ст. 2). Устанавливается взаимный обмен списками раненых и больных (ст. 4).
Подвижные санитарные учреждения, а также и постоянные должны пользоваться покровительством и охраной воюющих сторон (ст. 6), каковое прекращается «в случае пользования ими во вред неприятелю»(ст. 7).
С лицами, принадлежащими к санитарному и обслуживающему персоналу, если они попадут в руки неприятеля, не может быть поступлено, как с военнопленными (ст. 9).
Подвижные санитарные учреждения «сохраняют свою материальную часть» (ст. 14).
Здания же и материальная часть постоянных учреждений остаются подчиненными действию законов войны (ст. 15), но их назначение* не должно меняться, пока они «будут нужны для раненых и больных». «Изуважения к Швейцарии геральдический знак Красного креста на белом поле, образуемый путем обратного расположения федеральных цветов, сохраняется как эмблема и отличительный знак санитарной службы армий» (ст. 18). Государства обязываются бороться с злоупотреблениями краснокрестной эмблемой, а также установить наказания за грабеж и дурное обращение с ранеными и больными во время войны, карая за злоупотребление флагом и повязкой Красного креста, как за присвоение военных знаков (ст. 27, 28).
Женевская конвенция 27 июля 1929 не внесла существенных изменений в текст конвенции; усиливается принцип (ст. 12) обязательного возврата медицинского персонала, до момента какового он должен быть использован для оказания помощи «по преимуществу» пленным бойцам своей армии. Наиболее крупное нововведение — ст. 18, предоставляющая покровительство конвенции санитарным самолетам «в течение того времени, когда они будут исключительно предназначены для эвакуации раненых и больных и для перевозки санитарного персонала и материала».
Опыт империалистской войны 1914—18 достаточно ярко показал, чего стоят все эти лицемерные «гуманные» правила, устанавливаемые капиталистическими государствами для обеспечения «культурной» войны «в рамках международного права» (потопление госпитальных судов, обстрел учреждений Красного креста и т. п.). Тем не менее руководясь желанием не упуркать никаких — даже самых отдаленных — возможностей к смягчению варварских обычаев капиталистической войны и не давать повода противникам к клеветам на мирную политику Советов, правительство РСФСР4 июня 1918 подтвердило свое признание Ж. к.; правительство СССР в 1925 распространило’ действие такового на СССР и в 1930 присоединилось к Женевской конвенции 1929.
ЖЕНЕВСКИЕ КОНФЕРЕНЦИИ ПО РАЗОРУЖЕНИЮ и их подготовительная ста дия — подготовительная комиссия к конференции по разоружению (1927—30), тесно связанные с деятельностью Лиги Наций (см.), входили в план и систему буржуазного пацифизма, прикрывающего собою подготовку к новым империалистическим войнам и интервенции против СССР. Их цель была создать иллюзию стремления буржуазных правительств к миру и разоружению, в то время как на дело они являлись ареной империалистической борьбы за темпы, соотношение и размеры вооружений. «Работа» Лиги Наций в области разоружения (см.) началась в 1920, когда была образована т. н. постоянная консультативная комиссия военных экспертов. Вслед з$ ней, в 1921, была образована временная смешанная комиссия в более расширенном составе. Эта комиссия отвергла в 1922 первый план сокращения вооружений, представленный лордом Ишером. В 1924 в Лигу Наций были внесены два плана разоружения — норвежского делегата Ланге и датского — Мунка. Оба эти плана даже бегло не обсуждались. Наконец при подписании в октябре 1924 Женевского протокола (см.) было решено созвать в 1925 первую международную конференцию по разоружению, но после отказа Великобритании ратифицировать Женевский протокол подготовка к конференции по разоружению была отложена почти на год. 12 декабря 1925 совет Лиги Наций принял положение о «подготовительной» комиссии к конференции по разоружению и одновременно разослал ряду правительств, в том числе и СССР, приглашение принять участие в ее работах.
Первоначальный состав комиссии был затем пополнен (в частности в 1928, по инициативе СССР, была приглашена Турция) и в конце своей работы включал в себя представителей 28 государств: Бельгии, Великобритании, Венесуелы, Греции, Германии, Дании, Италии, Испании, Канады, Китая, Колумбии. Кубы, Нидерландов, Норвегии, Персии, Польши, Португалии, Румынии, САСШ, Турции, Финляндии, Чехо-Словакии, Чили, Швеции, Швейцарии, Югославии, Японии и СССР.
Подготовительная комиссия имела 7 сессий. Первая сессия (в начале 1926) была посвящена распределению вопросов между подкомиссиями; вторая сессия (22—27 сект. 1926) занималась только организационными вопросами; третья сессия (21 марта — 26 апр. 1927) рассмотрела проект конвенции, внесенный в двух вариантах — французском и английском, причем оба варианта не удалось согласовать. На четвертой сессии (30 ноября — 3 декабря 1927) делегат СССР тов.
Литвинов выступйл с декларацией о немедленном всеобщем и полном разоружении.
На этой же сессии был образован т. н. комитет безопасности. На пятой сессии (15—24 марта 1928) комиссия рассмотрела и отвергла советский проект полного и всеобщего разоружения и отказалась обсуждать
