Ленин, по поводу ростовских событий писал следующее: «На событиях такого — рода ! мы действительно наблюдаем воочию, как j всенародное вооруженное восстание против : самодержавного правительства созревает : не только как идея в умах и программах > революционеров, но также и как неизбеж- < ный практически-естественный следующий шаг самого движения, как результат растущего возмущения, растущего опыта, расту- : щей смелости масс, получающих такие ценные уроки, такое великолепное воспитание ; от русской действительности» (Ленин, Со- ; чинения, том V, 3 изд., стр. 209). .
. Ростовские события 1902 положили начало новой эпохе в рабочем движении, которую Плеханов назвал в «Искре» эпохой массовых демонстраций. После ростовских событий всякая сколько-нибудь крупная стачка, как правило, сопровождалась демон- : страциями, направленными против правительства, демонстрациями же рабочий выражал свой протест против произвола местных агентов самодержавия. Политические демонстрации, тесно переплетаясь'с забастовочным движением, крепко вошли в обиход рабочего движения с 1902—1903, показывая, что рабочие массы начали понимать, что самодержавная власть является таким же непримиримым врагом рабочего класса, как и хозяева-предприниматели.
Рабочее движение 1903 началось златоустовской стачкой на оружейном заводе и в ж. — д. мастерской. Стачка протекала совершенно мирно, но несмотря на это губернатор Богданович приказал войскам стрелять в стачечников, причем было убито 28 человек и ранено 50 человек (см. Златоустовская бойня). Златоустовский расстрел вызвал сильнейшее возбуждение в рабочих массах. Во многих городах первомайские забастовки и демонстрации проходили под лозунгом протеста против зверств самодержавного правительства. 20 мая началась стачка в Костроме, на бумагопрядильной фабрике. Как и все стачки этого периода,'вначале эта стачка носила чисто экономический характер, а кончилась она ярким политическим выступлением, выразившимся в шумной демонстрации с красными флагами, пением революционных песен и столкновением с войсками. 1 июня на Юге началась волна всеобщих стачек. Вначале забастовало Баку, через некоторое время Тифлис, потом Батум, Поти, Чиатуры и закавказские ж. — д. мастерские. Одновременно с Бакинской произошла забастовка'в Одессе, потом в Киеве, Николаеве^ Екатеринославе, Елизаветграде, Конотопе, Керчи, Феодосии и др. городах.
В крупных промышленных'центрах забастовку обычно начинали металлисты (часто ж. — д. мастерские), потом движение перебрасывалось на другие предприятия и превращалось во всеобщую забастовку. В нек-рых городах стачки сопровождались столкновением с войсками — в Тифлисе (10 убитых и 18 раненых), в Батуме, в Одессе (3 убито и 27 ранено), в Екатеринославе. Почти всюду забастовщики выдвигали наряду с экономическими также и политические требования. Все движение в целом носило отчетливо выраженный политический характер, а потому и каждая стачка в отдельности,хотя бы и начиналась она как чисто экономическая, совершенно неизбежно превращалась в политическую стачку. Стачки перемежались с политическими демонстрациями, что придавало всему движению характер настоящих боев с самодержавным правительством. В этом смысле всеобщие забастовки 1903 на юге России были репетицией всероссийской всеобщей забастовки 1905. Хотя непосредственные результаты стачек были для рабочих неблагоприятны, но эти стачки имели огромное значение в смысле развития классового самосознания рабочих, изживания в пролетарской среде иллюзии экономизма (см.) и вовлечения рабочих в революционную борьбу против царского самодержавия.
Вообще забастовочное движение 1895—1904 несмотря на свои относительно небольшие размеры оказывало однако огромное влияние на всю общественную жизнь страны* Влияние это было настолько велико, что в известных кругах партии вызвало иллюзии, так что Ленин счел своевременным и нужным выступить с предостережением против тех, кто переоценивал значение забастовки как средства борьбы с буржуазией и правительством. Он писал в 1899 (в статье «О стачках»): «Когда среди рабочих широко распространяются стачки, то некоторые рабочие (и некоторые социалисты) начинают думать, что рабочий класс может и ограничиться одними стачками и стачечными, кассами и обществами, что посредством одних стачек рабочий класс может добиться серьезного улучшения своего положения или даже своего освобождения. Видя, какую силу представляет из себя соединение рабочих и даже мелкие стачки их, некоторые думают, что стоит рабочим устроить всеобщую стачку во всей стране, и рабочие могут добиться от капиталистов и правительства всего, чего хотят. Такое мнение высказывали рабочие других стран, когда рабочее движение только начиналось и рабочие были еще очень неопытны. Но это мнение ошибочно. Стачки — это одно из средств борьбы рабочего класса за свое освобождение, но не единственное средство, и если рабочие не обратят внимание на другие средства борьбы, то они замедлят этим рост и успехи рабочего класса».
Возрастающее общественное значение забастовочного движения не могло конечно не привлечь к себе внимания правительства, которое наряду с усилением репрессий против забастовок предпринимало ряд мер •иного порядка. Сюда относится прежде всего т. н. рабочее законодательство. Так, в 1897 был издан закон о продолжительности и распределении рабочего времени и в 1903 — законы об ответственности предпринимате, лей за увечье и смерть рабочих и об учреждении института старост. Наряду с этим правительство попыталось в 1902—1904 создать при участии полиции специальные организации, которые должны были отвлечь рабочих от политической и экономической борьбы и направить внимание рабочих масс на организацию касс взаимопомощи, на устройство лекций, чтений и прочие благонамеренные дела. — В Москве для этой цели начальником охранного отделения С. В.
Зубатовым было организовано Общество
