фец И. Я., Мировая реакция и еврейские погромы, т. I, Харьков, 1925; Погромы еврейские 1918—1921, альбом, текст 3. Островского, М., 1926; Обнинский В., Полгода русской революции, выпуск 1, 2 изд., Москва, 1906; Кир ж ниц А., Рабоче-крестьянские массы в борьбе с погромами в 1905 г., Москва, 1930.
ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС, вопрос об отношениях к еврейству господствующих классов и находящихся под их влиянием слоев населения, среди которого оно живет. Поскольку (если исключить период римского владычества) еврейство в диаспоре (см.) жило сперва в феодальном, а затем капиталистич. обществах и живет в настоящее время — в период борьбы пролетариата за власть во всем мире и диктатуры пролетариата в СССР, — можно установить три основных концепции Е. в.: 1) феодальную, рассматривающую Е. в. под углом зрения гл. образом религиозной обособленности еврейства; 2) буржуазную, рассматривающую Е. в. с точки зрения национальной борьбы, отражающей интересы господствующих классов в разных национальных государствах, и 3) пролетарскую, марксистско-ленинскую концепцию, рассматривающую Е. в. (как и все другие вопросы) с точки зрения освободительной классовой борьбы пролетариата и построения им и всеми идущими за ним трудящимися массами и угнетенными народами неклассового и безгосударственного (а следовательно и не распадающегося на эксплоатирующие друг друга народности) общества. Нек-рые историки и политики как из антисемитского лагеря (Г. С. Чемберлен, Дрюмон и др.), так и из еврейско-апологетического лагеря склонны считать Е. в. каким-то вечным, неизбежным проявлением борьбы двух противоположных начал в истории человечества «семитического духа», и его высшего проявления — «юдаизма», с одной стороны, и «арийского духа» греко-римского мира — с другой. — В действительности же взаимно враждебные отношения между еврейством и окружающими его народами возникли и развились на почве своеобразных условий еврейского экономического быта в феодальном обществе. Еврейство всюду представлял о собой прототип будущего буржуазного общества, заключая в себе ряд элементов капиталистического общества (капиталисты, торговцы, ремесленники, рабочие, ученые), но оно не имело в своем составе классов феодального общества — крестьян и помещиков. Этот разрыв между товарно-денежной экономикой еврейства и феодально-натуральной экономикой нееврейского окружения был одной из важнейших причин того, что еврейство не могло ассимилироваться с христианским населением. Своеобразная еврейская экономика, державшая огромное большинство евреев в состоянии нищеты, сталкивала однако все еврейство в целом с массами христианского населения, подвергавшимися эксплоатации евр. денежного капитала. В то же время евр. торговый и ссудный капитал обслуживал почти исключительно феодальную верхушку, способствуя реализации прибавочного продукта, выжимавшегося из труда крепостного крестьянства, что не мешало тому, что время от времени евреи подвергались изгнанию с аннулированием долгов и с конфискациейих имущества. Этим и объясняется то, что еврейство страдало больше всего от ненависти народных масс именно тогда, когда ему временами оказывалась защита со стороны феодальной знати. Враждебные отношения между христианским населением и еврейством облекались в религиозную форму, в форму религиозных преследований потому, что господствующей идеологией феодального общества, которая навязывалась народным массам, была религия (см. Феодализм), и потому, что церковь в этом обществе являлась экономически наиболее мощным слоем эксплоататорской верхушки, использовавшим нетерпимость как орудие укрепления эксплоататорского строя феодального общества, с одной стороны, и ограбления состоятельных слоев еврейства (так же впрочем, как и богатых «еретиков») — с другой.
Религиозная трактовка Е. в. являлась следовательно только идеологическим выражением тех экономических отношений, к-рые существовали в средневековом об-ве.
Идеалистические толкования феодальных и буржуазных историков, отводящих решающую роль религиозному моменту, в корне неправильны. Одинаково неправильны теории, строящие свое толкование Е. в. на моменте «разноплеменности» (Кулишер) или на каком-то особом «духе еврейства» (Зомбарт). Религиозный подход к Е. в. в той или иной, степени встречался и после средневековья во всех тех странах, где еще не исчезли феодальные отношения и пережитки.
Правовые и экономические ограничения, связанные с исповеданием еврейской веры, ритуальные наветы, «разоблаченйя» Талмуда и других еврейских религиозных книг, широко применявшаяся практика фактического принуждения к крещению и т. д. — все это встречалось почти до самого последнего времени. Даже в Германии, «стране философов», религиозная трактовка Е. в. имела место еще в 1840 — х гг. Замечательно, что такую трактовку давал левый гегельянец Бруно Бауер, который аргументировал так: еврей, требуя эмансипации от христианского государства, желает, чтобы оно отреклось от религиозного предубеждения; но, не отрекшись сам от своих религиозных предубеждений, имеет ли он право требовать от других такого отречения? В недавнее время в царской России зверским преследованиям подвергались евреи как лица иудейского вероисповедания. Эти преследования принимали характер средневеков. ужасов — погромов, массовых истреблений евреев, ритуальных наветов, загона еврейской массы в гетто — --черту оседлости и т. д. Такой юдофил, как Владимир Соловьев, ожидал разрешения Е. в. от будущего слияния церквей. На средневековом принципе — принципе рождения, происхождения — зиждится и расовая трактовка Е. в., получившая в эпоху финансового капитала и империализма, когда расовые теории подводятся как идеологическое обоснование под реакционную политику империализма, широкое распространение в известных кругах.
С усилением антисемитизма в 1880 — х гг. сделалась чрезвычайно популярной расовая теория Ж. А. Гобино, объяснявшего все общественные явления природным неравен-
