этой группе вполне подходят слова Маркса, в «силу которых марксисты не могут останавливаться на том, чтобы объяснить мир, а должны итти дальше с тем, чтобы изменить его. Имя этой группы — большевизм, коммунизм» (Ст алии, О Ленине, Партиздат, 1932, стр. 3 и 4).
Много раз возвращается Сталин к вопросу о действенности марксистско-ленинского учения, «о борьбе со всеми и всяческими оппортунистич. извращениями. В книге «Об оппозиции» Сталин особо ярко подчеркивает это. Он пишет: «Что такое марксизм? Марксизм есть наука. Может — ли сохраниться и развиваться марксизм как наука, если он не будет обогащаться новым •опытом классовой борьбы пролетариата, если юн не будет переваривать этот опыт сточки зрения марксизма, под углом зрения марксистского метода? Ясно, что не может.
Не ясно ли после этого, что марксизм требует. улучшения и обогащения старых формул на основе учета нового опыта при сохранении точки зрения марксизма, при сохранении его метода, а Зиновьев поступает наоборот, сохраняя букву и подменяя буквой отдельных положений марксизма точку зрения марксизма, его метод.
Что может быть общего между действительным марксизмом и между подменой основной линии марксизма буквой отдельных формул и цитатами из отдельных положений марксизма?» (Сталин, Об оппозиции, Москва — Ленинград, 1928/стр. 530).
Эта характеристика марксистского метода, материалистической диалектики как науки, к-рая должна обогащаться постоянно новым опытом классовой борьбы пролетариата, к-рая должна теоретически обобщать и переваривать этот опыт, имеет очень важное значение для понимания существа марксистской теории. Сталин дает нам не только образец такого действенного понимания и применения марксизма, юн дает нам и образцы дальнейшей теоретической разработки вопросов материалистической диалектики. Сталин подлинно в духе завещания, данного Лениным в статье «О значении воинствующего материализма», разрабатывает диалектику «со всех сторон», пользуясь «теми образцами диалектики в области отношений экономических, политических, каковых образцов новейшая история, особенно современная империалистическая война и революция, дают необыкновенно много» (Лени н, Соч., т. XXVII, стр. 187).
Огромное теоретическое и партийно-политическое значение имеют работы Сталина для понимания ленинского этапа в развитии Д. м.
Сталин первый дал правильную оценку величайшему философскому произведению Ленина «Материализм и эмпириокритицизм». Сталин еще в 1924 в своей работе «Об основах ленинизма» разрешил вопрос о Ленине и Плеханове как философах-марксистах.
Исключительная роль принадлежит Сталину в деле разгрома двух видов, двух «потоков» ревизионизма марксистской философии, — механицизма и меныпевиствующего идеализма, — получивших особое распространение в условиях диктатуры пролетариата. Их политический вред состоял в том, что, будучи философскими «теориями», они явились теоретической основой антиленинских, антипартийных концепций троцкизма и правого оппортунизма.
Известно, что теория равновесия является одним из теоретических устоев всей теоретиче 122
ской и политической «концепции» Бухарина.
Теорией равновесия Бухарин пытался заменить материалистическую диалектику. Он пытался этой концепцией «теоретически обосновать» диалектический метод, освободить его от «теологического привкуса» и идеализма, с к-рым он якобы органически связан. Теория равновесия является теоретической основой всей концепции Бухарина при построении им своей «теории» исторического материализма.
Равновесие лежит в основе взаимоотношения общества и природы. Переходный период, по Бухарину, есть нарушение и восстановление общественного равновесия. Теория трудовых затрат есть не что иное, как применение к экономическим проблемам теории равновесия и г. д.
Эта же теория равновесия лежит в основе политических позиций Бухарина по вопросу о взаимоотношении пролетариата и крестьянства в переходный период, по вопросу о соотношении секторов нашего хозяйства. Естественно, что для окончательного теоретического разгрома правого оцпортунизма необходимо было разгромить эту основу правого оппортунизма — теорию равновесия.
Блестяще применяя материалистическую диалектику к анализу проблем пролетарской диктатуры, Сталин дал глубокую теоретическую критику этой теории равновесия. Сталин показал, что «теория эта не имеет, конечно, ничего общего с марксизмом». Эта теория в применении к вопросу о соотношении секторов нашего хозяйства упускает, что за этими секторами, или «„ящиками", стоят классы, а движение этих „ящиков" происходит в порядке ожесточенной классовой борьбы, борьбы на жизнь и смерть, борьбы по принципу „кто кого"» (Сталин, Вопросы ленинизма, стр. 443).
Характерная черта теоретического разгрома этой буржуазной теории у Сталина состоит в том, что им дается не абстрактное методологизирование по этому вопросу, а глубокое жизненное рассмотрение этой «теории» в связи с важнейшими вопросами нашей революции.
Сталин показал, что движение секторов нашего хозяйства развивается диалектически, что Марксова теория воспроизводства в применении к развитию народного хозяйства в СССР потребовала ясного понимания того обстоятельства, что нельзя двигать ускоренными темпами социалистическую индустрию, имея такую сельскохозяйственную базу, как мелкое крестьянское хозяйство. Разгром этой теоретической основы правого оппортунизма означал одновременно с этим исключительный удар по всей механистической ревизии марксистской методологии в целом.
Та глубокая характеристика меныпевиствующего идеализма, которую дал Сталин, представляет собой в известном смысле слова результат всей его постановки вопроса о соотношении теории и практики, всего его понимания философии, ибо эта характеристика представляет собой действительно глубочайшее проведение единства философии и политики, теории и практики. В этой характеристике («меньшевиствующий идеализм») дана как политическая характеристика, так и философская. В этой характеристике дано именно синтетическое понимание существа этого уклона от марксизма, который на словах признавал материализм, готов был на словах бороться с идеализмом, готов был даже кричать против идеализма, но на деле благодаря тому, что филосо-
