Страница:БСЭ-1 Том 22. Джуца - Договор торговый (1935).pdf/43

Эта страница не была вычитана

к идеалистическому монизму. Основной вопрос философии — вопрос об отношении бытия и мышления — разрешается Фихте в духе сведения бытия к мышлению, растворения первого во втором. Объект есть продукт нашего мышления.

Опыт понимается Фихте кай взаимодействие внутри «Я», взаимоотношение «Я» со своими творениями. Под видом взаимоотношений субъекта и объекта у Фихте совершается взаимодействие мышления и мыслимого, т. е. имманентный мышлению процесс. Внешний мир есть, согласно Фихте, продукт силы воображения. Закономерность — продукт рассудка. Вся философия Фихте замкнута в пределах «Я», субъекта самосознания, притом идеалистически, «метафизически перевернутого самосознания» (Маркс).

Но само «Я» есть деятельность, действенность. Вне деятельности нет «Я», как и обратно — все есть лишь деятельность «Я». Эта деятельность не предполагает заранее никакого объекта, она создает все объекты. Все формы бытия — лишь ступеньки, моменты в процессе этой творческой деятельности. Таким образом в учении Фихте не предмет развивается и действует, а, наоборот, «чистая», субъективно-идеальная деятельность опредмечивается, творит бытие. Для Фихте первично не только мышление по отношению к бытию, но также и деятельность по отношению к бытию. Этим закладывается фундамент идеалистической диалектики.

«Я»  — самосознание — краеугольный камень философии Фихте — есть процесс, деятельность, движение. Диалектика Фихте насквозь идеалистична: творение в ней является самотворением духа, творением из ничего; развитие — самоосуществлением самосознания. Весь исторический процесс в целом представляется как процесс самоосуществления «свободы». В этом ярком слиянии воедино деятельности и идеализма, в этом понимании деятельности как свободы, как чисто духовной деятельности воплощается то своеобразие социальных отношений, в к-рых находилась немецкая буржуазия в конце 18 и в начале 19вв. Все учение Фихте пропитано лозунгом: «действовать, действовать  — вот для чего мы здесь». Он всячески подчеркивает первенство практической деятельности. Он, по словам Маркса, рассматривает действительность не в форме объекта или созерцания, а как деятельность, в форме практики, субъективно.

Но деятельная сторона развита им абстрактно, т. к. идеализм не знает конечно действительной чувственной деятельности как таковой.

Практику он сводит к мыслительной деятельности, развитие — к развитию цепи логических конструкций. Философия Фихте является первой развернутой и сознательной философской системой диалектического идеализма. Здесь, в отличие от Канта, — уже не предчувствия и не проблески диалектики, а планомерно проводимый метод идеалистической диалектики.

Принцип развития становится всеобщим принципом мышления и бытия (что для Фихте одно и то же).

В тесной связи с принципом развития находится и принцип взаимосвязи. Фихте понимает, что «всякая часть лишь благодаря целому есть то, что она есть...», что каждый момент познания есть лишь ступенька в развитии познания и связан со всем развитием как целостной системой. Дзижение Фихте понимает как развитие через противоречия. Противоречие для Фихте не иллюзия, не видимость, а движущая силаразвития. Абсолютное «Я», изначально равноесамому себе, начинает свое движение, полагая «не-Я», свою противоположность, объект. И все дальнейшее развертывание системы Фихте совершается на основе развития противоречий между «Я» и «не-Я». В данном случае в мистифицированной форме проводится принцип раздвоения единого, так как, согласно Фихте, противоречие предполагает единство. Отправной точкой развития для Фихте является самотождество «Я», второй ступенью (антитезой) — противоречие «Я» и «не-Я». На третьей ступени это противоречие синтетически разрешается тем, что противоположности в з а имоограничиваются. Борьба противоположностей завершается их примирением, компромиссом между ними, обе противоположности сохраняются отчасти и продолжают существовать одновременно и рядом друг с другом. В этом сказывается непоследовательность диалектики Фихте. На осново борьбы «Я» и «не-Я» порождаются у Фихте в противоречивом движении самосознания один за другим законы и категории. Это уже не косные разрозненные формы, как у Канта, а си* стоматические продукты развития мышления г возникающие друг из друга и переходящиедруг в друга. Но это и не отражение форм развития объективного материального мира, а схоластические «полагания» конструирующего самосознания.

Характерной для идеалистической диалектики Фихте является ее этически телеол отческая направленность. И в этом отношении он продолжает тенденции Канта в силу одних и тех же социальных причин. Все развитие является у Фихте осуществлением морального долженствования. Корнем противоречия «Я» и «не-Я», согласйо Фихте, является противоборство воли, свободы, бесконечного стремления и его препятствий. «Я» полагает «не-Я» потому, что свободное «Я» должно противопоставитьсебе ограничения, иначе нет поприща для проявления воли; без препятствий, предмета «не-Я» нет стремления. Диалектика становится осуществлением морального закона, развитие — долженствованием, практическое — этическим. Вся система завершается царством «свободных моральных существ», царством «духов».

Диалектика Фихте глубоко погружена в мистику идеализма, и нет ничего удивительного, что,, начав с атеизма, Фихте к концу жизни пришел к мистическому богопознанию, доказав этим, что диалектический идеализм, как и метафизический, неизбежно приводит к поповщине.

Переходя к характеристике роли Шеллинга (см.) в развитии идеалистической диалектики„ мы имеем в виду исключительно первый период его философии, так как в дальнейшем этот крайне изменчивый мыслитель («переметная сума», по выражению Маркса) все дальше отходил от всякой диалектики, придя через метафизику «абсолютного тождества» к безудержной поповщине, к-рая после смерти Гегеля приняла реакционнейшую форму мистического бреда. Хотя Шеллинг непосредственно продолжает дело Фихте и его философия представляет собой новый вклад в развитие идеалистической диалектики, однако в ней нет уже того буржуазно-революционного пафоса, того радикализма к-рым дышет все творчество Фихте, нет действенности последнего. Низкий уровень развития Германии отражается у Шеллинга в форме идеалистического чванства, превра-