вероятно являющаяся переделкой ранней (1853) пьесы Де К. «Crescentius».
«Легенда об Уленспигеле» с необычайной яркостью изображает Фландрию в эпоху религиозных войн и борьбу фламандцев против испанского завоевания. Герой «Легенды» Тиль — тип ремесленника, весельчака и озорника, появившийся в Германии в 14 в. и перенесенный Де К. в 16 столетие — под влиянием социальной обстановки — испанского гнета и личного кризиса, гибели отца и матери, — превращается в своеобразного фламандского Дон Кихота, революционера и защитника обездоленных. Рядом с ним выступают Неле — символизирующая любящее и нежное, сердце Фландрии, созданная не без влияния Клерхен из гётевского «Эгмонта», Ламме Гудзак — фламандский Санчо Панса — «брюхо Фландрии», для которого Де К. использовал старинную повесть «Le bon Guillaume», а также образцы Рабле. Около этих трех героев и развертывается все действие эпопеи. — Написанная архаизированным языком, к-рому Де К. учился у Рабле, Монтеня и хроникеров 16 в. и к-рый он сочетал с высоким совершенством формы романа середины 19 века, «Легенда об Уленспигеле» если и не привлекла к себе внимания литераторов, то была восторженно встречена художниками кисти. Причина этому — в особенной связи между творчеством Де К. и живописью: приемы последней переносятся автором в художественную прозу; Де К. дает ряд картин в типично-фламандском духе, и герой романа как бы переходит с одного полотна на другое. В «Легенде» воскресает рубенсовская Фландрия с ее «чрезмерностью во всем», с избытком страсти, с жизнью, бьющей через край. Но вместе с тем, так же как у Иорданса, симпатии Де К. больше устремлены на живописание низов, бюргерства, крестьян, всех обездоленных; его творчество связано наконец прочными нитями с социальным жанром Питера Брейгеля (см) — автора «Битвы толстых с худыми», «Войны сундуков и копилок». — Де К. присуще ощущение социальных антагонизмов. — В «Тиле Уленспигеле» все построено на волнующем читателя и придающем роману напряженную яркость противопоставлении; изображены два детства: Тиля — шутника и проказника, и инфанта Филиппа, к-рый никогда не смеется; инфант развлекается тем, что сжигает живьем маленькую обезьянку, Тиль ухаживает за раненой собакой; ставши королем, Филипп «предпочитает царствовать над кладбищами, чем над еретиками», Тиль же ищет путей, «как сделать счастливой Фландрию и весь мир».
Роман изображает, как привязанный к жизни, жадный до наслаждений народ отдан в жертву величайшим насилиям и казням, и этот же народ-сластолюбец героически борется за свободу; видения высочайшей красоты и правды сочетаются в «Уленспигеле» с крайним, хотя и знающим чувство меры реализмом, окутанным мягкой лирической дымкой. Реализм Де Костера так глубок, что образы его поэмы принимают форму символов: за непосредственным смыслом их открывается более глубокое значе 120
ние, к-рое раскрывает основные психологические и социальные факторы жизни. Так, Тиль и Неле в переживании читателя «Легенды» из реальных персонажей романа не только превращаются в образы, символизирующие мужественный дух и нежное сердце Фландрии, но и в символы активного начала, героического духа и пламенной любви, присущих всему угнетенному, борющемуся против насилия за свободу.
Книга Де К. не лишена известной социально-политической актуальности:в «Предисловии совы» автор спрашивает: «убежден ты, что в этом мире уже нет Карлов Пятых и Филиппов Вторых?» Де К. несомненно хотел в эпоху борьбы либерально-демократических и клерикальных течений в Бельгии после завоевания ею независимости в 1830 напомнить, что борьба демократии с католичеством далеко не закончена. Книга Де К. была ударом по клерикализму, и это поняло духовенство, отказавшееся участвовать в похоронах ее автора. В «Легенде об Уленспигеле» звучит проповедь той идеи, что на смену эпохи завоеваний, феодализма в разных формах идет новая эпоха — великой демократии труда, — представителями и провозвестниками к-рой в романе являются Клас и Суткин — простые, бесхитростные люди, мирные труженики, превращающиеся в годину бедствий в подлинных героев, и защитник всех обездоленных, ремесленник и весельчак Тиль Уленспигель.
На рус. из. «Легенду» переводили: Б. Ю. Коршан (А. Г. Горнфельд) «Русские записки», 1915, №№ 1—6; В. Н. Каря кип — Приложение к «Голосу минувшего», 1915, и отдельно — изд. «Современные проблемы», М., 1916, с предисловием В. Фриче; в приложениях к «Ниве» за 1916; в изд. «Всемирная литература», перев. А. Горнфельда, П., 1919; в изд. «ЗИФ», М. — Л., 1928, пер. О. Мандельштам с предисловием П. С. Когана.
Роман «Voyage de noces» вышел по-русски в 1873.
Лит.: Potvin С., Charles de Coster. Sa biographic, Lettres й Elise, Bruxelles, 1894; Liebrecht H. et R en с у G., Ilistoire illustr6e de la littMature beige de langue francaise dds origines 4 1925, Bruxelles, 1926; Веселовская M., Старшие и одинокие новой бельгийской литературы, «Голос минувшего», 1913, № 9; Горнфельд А. Г., Шарль де Костер. Критико-биографический очерк; вступит, статья к книге: Костер Ш., де, Легенда об Уленшпигеле и Ламме Гудзаке..., тт. I — II.
Д Е К ОТ (de Cotte), Робер (1656—1735), знаме нитый франц. архитектор т. н. эпохи Регентства. Ученик Мансара (см.) и его помощник в строительстве дворца Версаля, Большого Трианона, дворцовой капеллы в Версале и Собора Инвалидов в Париже. В первых своих работах Д. придерживается строгих барочных форм времен Людовика XIV, а в самостоятельных работах является создателем многочисленных особняков — «отелей» — для высшей аристократии. Д. допускает отступление от прежнего трафарета, вносит в план удобное расположение комнат и во внутреннем убранстве помещений применяет легкие, оживленные декоративные украшения из раковин и листьев и грациозную скульптуру — Наиболее типичной постройкой этого рода является отель Врильер в Париже (впоследствии Французский банк) с его знаменитой «Золотой галлереей». Из парадных парижских построек Д. следует отметить церковь св. Рока (1734—35) и Ораторий, спроектированные в строгом направлении первых его работ. Площадь в Л ионе „
