Страница:БСЭ-1 Том 19. Грациадеи - Гурьев (1930)-1.pdf/74

Эта страница не была вычитана

теистическим, локальным «единым» богом и культом предков отражает экономически изолированное, постоянно пребывающее в состоянии войны со всем окружающим миром маленькое государство, основным подразделением внутри к-рого являются родовые группы. Появление в бассейне Эгейского моря крупных монархий и возникновение, в связи с приходом с севера индо-европейских греч. племен, обширных феодальных организаций не могло не отразиться и на религиозных представлениях. В олимпийской религии, созданной в эпоху феодализма, феодальный строй перенесен на небо.

Любопытно, что в то время, как все или почти все божества олимпийской религии взяты из различных местных культов, верховный бог носит имя, общее всем индо-европейским народам и . несомненно принесенное пришельцами-греками со своей родины: Zeus pater (Зевс — отец). Очевидно в местных религиях не существовало соответствующего представления о едином верховном боге. Но и помимо феодальной иерархии богов гомеровская олимпийская религия отражает совсем иные общественные отношения. Она возникла среди, знати малоазиатских колоний.

Культ предков здесь не мог иметь значения, потому что по античным представлениям власть духа умершего не простирается за территорию его родины; эмигранты уходили таким образом из  — под власти своих предков. Аристократы не боялись духов своих предков, но зато они кичились предками, — если не настоящими, то фиктивными. Олимпийские боги мыслились прежде всего как предки существующих знатных родов; поэтому эти боги были наделены не только всеми манерами, но и всеми пороками, к-рые считались «хорошим тоном» в этом аристократическом обществе. Для того, чтобы возвести все знатные роды к олимпийцам, пришлось приписать каждому олимпийцу многочисленные связи со смертными женщинами.

Материальная обеспеченность и самоуверенность этой аристократии делали для нее излишним рабский страх перед могуществом богов или духов или мечту о лучшей загробной жизни: в поэзии, составленной для этих аристократов, допускается легкая ирония по адресу богов. Наконец народная религия позднего времени, имеющая дело с отдельным индивидуумом, ищущим справедливости, личного спасения и счастья в загробной жизни, отражает чаяния разоренного крестьянства, которое лишено было всяких перспектив в реальной экономической борьбе, а потому разочаровалось в государственных идеалах и искало ответа на мучительные нравственные запросы, а также личного утешения в загробном счастьи, предлагаемом религией.

Вопрос о влиянии вост, культов на древнейшие религиозные представления греков до сих пор остается одним из наиболее темных вопросов истории античной религии.

Только вопрос о происхождении культа Диониса из Фракии не возбуждает сомнений. Все другие домыслы, как напр. попытки выводить культ Деметры из египетской религии Осириса, культ Афродиты — из вавилонской религии Астарты, культ Аполло 134

на  — из религии малоазиатских народов и т. д., до сих пор еще довольно спорны. Влияние восточных религиозных представлений на Г. р. становится несомненным впервые в эллинистическую эпоху (см. ниже); до этого времени это влияние можно констатировать только в области философии и науки.

Как и всюду, в Греции религия первоначально была необходимым этапом в эволюции человеческого мышления. Так обстояло дело в древнейшую эпоху; однако позже, с возникновением классового общества, религия не могла не играть роли прямого тормаза человеческой мысли. Естественно поэтому, что служители культа в стремлении спасти гибнущий престиж их покровителейбогов стали нередко прибегать к обману и шарлатанству. Оракулы, гадания и приметы относятся еще к древнейшему, магическому слою религиозных представлений; они по существу не связаны с верой в персональных богов, представляя собой часто непосредственные заключения по принципу симпатической магии. Поскольку боги мыслятся индивидуально, оракул истолковывается как изъявление воли того или иного из этих богов, сперва хтонических, затем олимпийских (захват оракула Земли Аполлоном). С появлением обостренной партийной борьбы причт оракула естественно пытается от времени до времени вмешать его в классовую борьбу и бросить его религиозный авторитет на чашку весов в интересах того аристократического класса, из к-рого вербовались жрецы, или тех государств, помощь к-рых сулила оракулу наибольшие выгоды (Спарта, Персия). Еще во 2 в. хр. э. знаменитый оракул Аполлона в Дидимах близ Милета вмешивается в отношения рабочих и предпринимателей и своим изречением предупреждает забастовку рабочих. Заинтересованные группы конечно принимали меры для разоблачения жрецов (как это было например при свержении Писистратидов, произведенном Алкмеонидами при помощи Дельф), и эти разоблачения не могли не колебать авторитета оракулов, который однако в это время стоял еще очень высоко, т. к. огромное большинство их ответов было не столько предсказаниями в собственном смысле, сколько советами. Равным образом и сакральная медицина, к-рая культивировалась при храмах Асклепия, должна была потерять значительную часть своей популярности с появлением ионийских медицинских школ, достигших крупных научных успехов. Естественно, что жрецы-целители должны были пытаться играть на народном легковерии и суеверии и не останавливались перед грубой фальсификацией. Эпидаврские надписи о якобы совершенных в храме исцелениях способны внушить доверие только суеверному и малограмотному человеку; они должны были вызывать улыбку уже в древности.

Все эти факты, в связи с ростом точных наук и эволюцией нравственности, подрывали престиж старой религии как официальной, так и народной. Религиозные представления начинают перетолковывать и символически. Феаген из Регия, живший в конце 6 в. до хр. э., видел в богах явления при5*