ГРЕЦИЯ портов для рус. экспорта (согласно КучукКайнарджийскому мирному договору 1774) обслуживание его, при отсутствии собственного торгового флота у России, стало крайне выгодным делом и в свою очередь вызвало интенсивное судостроение на о-вах Эгейского моря, издавна специализовавшихся на связанных с мореходством занятиях. В 1816 греческий торговый флот насчитывал уже 600 торговых судов и 17.000 матросов.
Обогащению греческой буржуазии способствовали также англо-французские войны, во время которых греки наживались на транспорте хлеба.
Борьба за независимость. Этот экономический рост греческой буржуазии, усиление ее связей с внешним миром, знакомство с освободительными идеями 18 века, события Французской революции и сопутствовавшие ей войны и национальные движения, распространение светской культуры, — все это создало сильную тягу к национальной независимости и к образованию греч. государства, где буржуазия политически заняла бы то положение, к-рое соответствовало бы ее экономической мощности, и где она, эксплоатируя дешевый труд греч. крестьян и ремесленников, не была бы вынуждена делиться доходами с турецкой администрацией. Помещики материковой Г. примкнули к освободительному движению, рассчитывая расширить свое землевладение йри изгнании турецких феодалов; крестьянство же надеялось на наделение землей. Совсем иное положение создалось на о-вах, пользовавшихся самоуправлением и значительными привилегиями. Большинство о-вов, — даже те из них, куда назначались особые турецкие губернаторы, — были фактически автономны; а на многих островах турецкая администрация появлялась только раз в год — для получения подати, собранной самим населением. Эти о-ва за малыми исключениями не приняли участия в восстании 1821 и ограничились сбором денег в пользу повстанцев.
С конца 18 века в греческих областях происходил ряд волнений, с жестокостью подавленных турками. В то же время освободительные стремления греков начинают играть роль орудия, при помощи которого великие державы пытаются провести в жизнь свои планы в области международной политики.
Потребность русского аграрного и торгового капитализма в дальнейшей экспансии толкала правящие круги России к обширным империалистическим замыслам. Уже Петр I мечтал захватить Константинополь.
Екатерина II сделала первые шаги в этом направлении во время первой Турецкой войны. Алексей Орлов занял ряд о-вов Архипелага и обратился к грекам с призывом восстать против турецкого владычества. Вызванное Орловым восстание было однако немедленно и жестоко подавлено, а интересы греков преданы Россией во время военных действий и мирных переговоров. Поэтому повторение орловского маневра во время второй Русско-турецкой войны (1787—92) успеха уже не имело (см. также Восточный вопрос, Б. С. Э., т. XIII, ст. 319 и след.).Разочарование в поддержке «единоверной покровительницы» усилило в этот период увлечение греков идеями Франц. революции.
Слово «патриот» становится в Г., как и во Франции, синонимом революционера. На Францию и буржуазную революцию ориентируются значительные слои греч. интеллигенции, к-рая к этому времени стала заметной общественной силой, в особенности на о-вах и в зажиточных колониях М. Азии и 3. Европы. Турки тотчас же прибегли к репрессиям; так, был казнен национальный поэт Константин Ригас, основатель первой «гетерии» (см.) — тайного общества, ставившего себе целью освобождение Г. Под влиянием репрессий революционное движение среди греков несколько замирает, но русская пропаганда усиливается; ее проводниками являются: царский адъютант генерал Ипсиланти (из валашских господарей) и граф Каподистрия, крупный греч. деятель с Ионических о-вов (родом с Корфу), изгнанный французами, поступивший на русскую государственную службу и бывший одно время руководителем внешней политики России.
Новые импульсы освободительного движения греков исходили из России: в то время как в самой Г. возродившаяся в 1814 гетерия являлась лишь национально-культурным начинанием и ее программа сводилась в сущности к широкой просветительной деятельности (основание школ в Г., посылка молодежи в европейские университеты, охрана памятников старины и т. п.) — в Одессе вскоре (1814) возникла другая гетерия, представлявшая собою чисто политическое тайное общество, ставившее своей целью освобождение Г. Оно отличалось строгой централизацией и конспирацией и вскоре распространило свои филиалы по всей Г. и греч. колониям. Одесса стала центром движения,, что объясняется ее ролью как крупнейшего хлеботоргового порта и тем значением, которое для экономического и политического роста греч. буржуазии имела именно черноморская и особенно хлебная торговля России, обслуживавшаяся почти исключительно греч. торговым флотом.
Одесская гетерия через Александра Ипсиланти и графа Каподистрию имела связь с русскими правящими сферами; однако последние с Александром I во главе до такой степени испугались «революционности» гетерии, что Каподистрия отверг сделанйое ему в 1820 предложение стать ее председателем. Тем — не менее он тайно поощрял к выступлению Ипсиланти, который и стал во главе движения, вторгся с отрядом гетеристов весной 1821 в Молдавию и поднял восстание греков. Но имя Ипсиланти; — потомка валашек, господарей-фанариотов — отнюдь не пользовалось популярностью среди молдавского крестьянства, а насилия его приближенных над мирным населением (ограбление нескольких христианских банков) окончательно его скомпрометировали.
Ипсиланти потерпел неудачу и, разбитый турками, бежал в Венгрию. В юж. Г., где почва для движения была более благоприятна, восстание вскоре стало всеобщим; ему способствовала с одной стороны дезорганизация, внесенная незадолго перед тем возму-
