тующих. Наряду с торговлей в Г. есть группа населения, к-рая живет ремеслом (15, 4%).
Крупная торговля была уделом немногих: в 60 — х гг. вели крупную заграничную торговлю «к портам» только 1, 9% посадского населения. Новым явлением в экономической жизни рус. Г. в 18 в. является возникновение в нем, еще в очень слабых размерах, фабричной промышленности. В Москве к концу 18 в. считалось уже 233 завода и 147 фабрик.
Развитие промышленности в нек-рых больших городах, как Москва и Петербург, отразилось на образовании в них очень значительной группы рабочих, которые в 60 — х годах 18 века составляли уже 32% городского населения; во время беспорядков 1771 московские рабочие уже выступают активно; в восстание Пугачева они вызывали значительную тревогу властей. С другой стороны, среди верхов посада выделяется привилегированная группа фабрикантов откупщиков. Однако, за исключением столиц, города 18 века еще стояли на очень невысокой ступени промышленного развития. Городская фабрика с вольнонаемным трудом, в условиях экономии, конъюнктуры эпохи, еще не могла конкурировать с дворянской крепостной фабрикой; не случайно поэтому представители городов в Екатерининской комиссии об Уложении домогались запрещения дворянам заводить фабрики и заводы. При слабом темпе развития городского хозяйства количество Г. в 18 в. продолжало быть очень невелико. По данным 40 — х годов 18 века, Г., в которых были посады, считалось в России (кроме Прибалтийск. края и Украины) только 202, причем размеры их были невелики: св. 1т. душ насчитывали только 72 посада (из них лишь 31 — св. 2 т. душ, 12 — св. 3 т. и 3 — св. 4 т.); в 40 посадах было от 500 до 1.000 душ, в 55 — от 100 до 500, и, наконец, было 24 посада с населением менее 100 душ (в 11 даже меньше 50 душ). Самым многолюдным был посад Московский (13 т. душ). К общей массе населения в России посадские люди в течение всего 18 в. составляли всего 3% с немногим. Как и в 18 веке, наибольшим многолюдством отличались Г. в центре (Москва, Ярославль, Калуга), и св.
40 % городского населения падает именно на Московскую губ. и на Верхнее Поволжье; зато поморские Г., в связи с изменением путей заграничной торговли, приходят в упадок, и, наоборот, замечается прилив населения в Г., расположенные поблизости к Балтийским портам. В сословном отношении городское население делится официально на купцов, составляющих главную его массу (по 2-й ревизии — 197.627 душ из 212.284), и цеховых ремесленников (12.714); замечается отчасти тяга в город окрестного населения, свидетельствующая о том, что, при всей слабости экономической жизни Г., нек-рые, по крайней' мере, из них, как Москва, имели притягательную силу для уезда: 2 — я ревизия отметила ок. 2 т. крестьян, записавшихся в посад. Сословные подразделения далеко, однако, не отражают классового расслоения внутри города. Купечество резко делится на «знатное» — «первостатейное» или «гильдейское» — и на «подлое», в состав к-рого входят купцы «маломощные». Небольшая по чис 80
ленности, но сильная капиталами группа «первостатейного» купечества властвовала всецело в городе, пользуясь покровительством власти. Закон 1731 формально устранял от участия в магистратских выборах все «среднестатейное» и «подлое» купечество, и в городах устанавливается неприкрытая олигархия посадской верхушки — «правление сильных богачей». В 1785 крупные капиталисты были официально выделены в особую группу «именитых граждан», к-рым был предоставлен целый ряд преимуществ (позже, в 1832, был создан особый разряд «почетных граждан»). Как и в 17 в., было, однако, два вопроса, в которых в большей или меньшей мере была заинтересована вся городская корпорация в целом. Городская буржуазия стремилась добиться освобождения от конкуренции дворянского капитала на рынке и от произвола дворянской администрации в управлении. 18 в. был веком хозяйственного расцвета дворянской вотчины, к-рая давила на Г. и высасывала из него соки. В течение всего 18 в. идет ожесточенная борьба Г. с деревней за рынок. Борьба эта началась еще в 17 в., когда Г. временно восторжествовал над уездом, добившись признания исключительного права на торговлю плательщиков посадского тягла. В 1711, однако, был издан указ, открывавший свободу торговли всем классам общества; в 1745 город добился восстановления своего права, к-рое, впрочем, продолжало нарушаться. В 1767 требование торговой монополии было выставлено поэтому почти всеми городскими наказами; но в заседаниях Комиссии об Уложении притязания Г. встретили энергичн. отпор со стороны дворянства и государственных крестьян.
В 1781 купечество г. Москвы вновь возбуждает тот же вопрос. Жалованные грамоты 1785 разрешили этот вопрос не в пользу Г., предоставив дворянам право оптовой торговли продуктами собственных хозяйств и позволив «уездным людям» «свободно и безопасно» торговать в Г. Также безуспешны были ходатайства, касавшиеся монополии в фабрично-заводских производствах. Другим требованием посада в 17 в. было требование особого выборного управления и сословного суда для городского тяглого населения. Городские наказы 1767 тоже домогаются выделения «купеческого корпуса» в обособленное ведомство, к-рым должны ведать в центре Главный магистрат, а на месте — выборные городовые магистраты, в руки к-рых передается суд над лицами городских сословий и городская полиция. Жалованная грамота Г. 1785 в значительной степени удовлетворила эти пожелания. Городские сословия получили свой особый сословный суд, осуществлявшийся через выборн. магистраты. Далее городам было предоставлено самоуправление: «собрание общества градского» избирало «градского голову», членов магистрата и других должностных лиц; далее жители городов по куриям избирали «общую городскую думу», из состава к-рой выделялся исполнительный орган из 6 человек, «шестигласная дума». Думе поручалась забота о благоустройстве Г.; подчинена она была магистрату. Городовое положение 1785 хотело создать всесословное «городское об-
