Страница:БСЭ-1 Том 18. Город - Грац (1930)-1.pdf/35

Эта страница не была вычитана

гатств, наступает период более органического и устойчивого роста городских центров, нек-рые из к-рых (Буенос-Айрес, Рио-де-Жанейро, Мельбурн, Сидней) занимают очень видное место среди мировых Г. — гигантов. — Таблица, помещ, на ст. 59, показывает рост крупнейших Г. Европы и Америки, начиная с 1800 (включены все Г., имеющие к 1930 не менее 1 млн. ж. или достигавшие этой цифры в прошлом, как Стамбул; приведены также все Г., имевшие в 1800 не менее 100 тысяч жителей, хотя бы они и не достигли миллиона в дальнейшем).

С последней четверти 19 века рост Г. идет особенно интенсивно именно в молодых индустриальных странах, в то время как в Англии темп роста уже несколько замедлен. При этом, как мы видели выше, росли не только отдельные большие города, но, что отличало эту историческую эпоху от всех предыдущих, росло и самое число их, т. е. происходил в полном смысле слова процесс урбанизации населения. Все увеличивавшаяся часть его втягивалась в промышленность и смежные с ней области, ослабляя сельское население, несмотря на то, что в абсолютных цифрах и последнее, благодаря развитию производительных сил в с. х-ве и общему улучшению санитарно  — гигиенических условий, также продолжало увеличиваться.

Быстрый рост населения как в заокеанских Г., так и в Г. Европы объясняется не столько естественным приростом, сколько приливом в Г. населения извне. Заокеанские Г. растут преимущественно за счет иммиграции из Европы (отчасти, особенно в Соед. Штатах, и за счет внутренних миграций), европейские Г., гл. образ., за счет внутренних миграций, отлива в Г. сельского населения.

В особенности много пришлого элемента среди населения крупных Г. По переписи 1897, пришлый элемент составлял 2/3 населения Петербурга, 3/4 населения Москвы. В 1900 в 33 крупных Г. Германии насчитывалось ок.

57% пришлого населения.

Возможность такой огромной урбанизации, конечно, обусловливалась в первую очередь тем самым фактором, к-рый ее вообще создал, а именно ростом производительных сил, создавшим основу для занятия миллионов людей в промышленности, торговле, транспорте, банковом деле и пр. Огромную роль в дальнейшем процессе урбанизации сыграло могучее развитие транспорта, облегчившее приток населения из отдаленных мест, усилившее эмиграционные потоки за море (прежде всего в быстро индустриализировавшуюся Америку), уничтожившее узкую зависимость Г. от местной продовольственной и сырьевой базы и обеспечившее его продукцией мирового рынка, а с другой стороны, открывшее для промышленной продукции Г. самые отдаленные рынки мира. Экономические функции Г. колоссально выросли и усложнились. В крупных Г. сосредоточились все командные высоты капиталистической экономики — правления акционерных обществ, трестов, синдикатов.

Помимо индустриально-торгового значения, мировые центры стали цитаделью финансового капитала, средоточием банков, нажимающих отсюда пружины своего влияния намировую экономику. Лондонская и Ньюйоркская биржи стали воплощением экономического могущества двух крупнейших империалистических держав. Потоки людей, прибывающих в городские центры с бесконечным разнообразием целей — для заработка, для деловых операций, для всевозможных афер, для приобретения знаний, ради городских увеселений и т. д., — колоссально возросли. Для стран с наиболее преуспевающей буржуазией характерно также скопление в крупн. городах большого количества рантье, ищущих здесь прежде всего жизненного комфорта и развлечений. Поскольку потребление громадных масс продукции, концентрирующейся в Г., носило на данной стадии производительный характер и даже создавало стимул к развитию производительных сил в сел. х-ве, Г. перестает играть в системе народного хозяйства паразитическую роль, но зато основные противоречия между ним и деревней, заложенные в самой основе товарного хозяйства, не только не смягчились, но достигли максимальной остроты: Г. не только продолжал эксп л оптировать деревню в области цен и налогов, но нашел еще новую форму эксплоатации ее в области использования ее рабоч. силы, непрерывно освобождавшейся с развитием капиталистического способа производства в сельск. х-ве передовых стран и денежного хозяйства в деревне стран отсталых. Приток дешевого сельского труда в города и составлял в течение долгого времени основной источник рабочей силы для новой промышленности, после того как был исчерпан первоначальный запас ремесленного и кустарного труда.

По большей части это стягивание огромных масс человеческого материала происходило на базе старого мануфактурного и даже торгового и еще более примитивного рыночного Г., к-рый по тем или иным соображениям выбирался предприимчивым капиталистом для основания своей фабрики или завода; нередко, однако, и это происходило на совершенно новом, незаселенном месте, где изобиловало топливо или сырье. В первых случаях Г., часто и без того неорганизованный, уплотнялся до такой степени, что зажиточная часть населения должна была выселяться из своих кварталов, уступая их пришлому рабочему люду, и оседать на окраинах. С дальнейшим развитием, когда и фабрики стали переходить на окраины, буржуазия переселялась дальше и пролетариат заполнял освободившиеся места. При этом как предприниматели, так и частные спекулянты воздвигали рабочие жилища, внесшие новые черты в городскую физиономию. В Англии эти жилища, в согласии с национальной традицией, принимали форму небольших двухэтажных домиков-коттеджей, вытянувшихся непрерывными и длинными лентами, часто даже двойными, с фасадами, обращенными в противоположные стороны, без заднего выхода, построенных на скорую руку из самого дешевого материала, с подвальным жильем, без отношения к роду местности, с примитивными санитарными приспособлениями и т. д. Это было скорее жилье для рабочей скотины, чем для живых людей. На