ты неоднократно. И именно в этой связи Ленин говорил на 1 съезде СНХ: «Когда власть оказалась в руках пролетариата и беднейшего крестьянства... нам приходилось осуществлять эти социалистические преобразования при помощи буржуазных специалистов, которые в буржуазном обществе воспитывались, другой обстановки не видели, которые другой общественной обстановки не могут себе представить. И поэтому даже в тех случаях, когда эти люди совершенно искренни и преданы своему делу, даже в этих случаях они полны тысячей буржуазных предрассудков, связаны незаметными для них тысячами нитей с умирающим, разлагающимся и поэтому оказывающим бешеное сопротивление буржуазным обществом. Эти трудности, как и достижения, от нас скрыты не могут быть. Если в этой области происходят эксперименты, если мы делаем неоднократные исправления частичных ошибок, — это неизбежно, когда не удается сразу в той или иной области народного хозяйства превратить специалистов и служителей капитализма в служителей трудящихся масс, в их советчиков. Если нам это не удастся сразу, это не может вызвать ни капли пессимизма, потому что задача, которую мы себе ставим, это — задача всемирно-исторической трудности и значения».
Однако трансформационные процессы, происходившие в рабочем классе (ухудшение качественного его состава), и продовольственные затруднения сильно тормазили введение надлежащей трудовой дисциплины. Поэтому наряду с тем положительным значением, которое сыграл лозунг «власть на местах», наряду с положительн. значением стихийного овладевания предприятиями на местах, сильно дают себя знать «анархосиндикалистские», цеховые и групповые интересы, противодействовавшие введению дисциплины и порядка в производстве, в интересах всего рабоч. класса в целом. Эту задачу Ленин на этом же съезде СНХ формулировал так: «Я позволю себе указать еще на одну и быть может самую трудную задачу, практически решать к-рую приходится ВСНХ, это — задача трудовой, дисциплины... Если вы не будете давать сбивать себя с толку тем людям, тем классам, той буржуазии, тем приспешникам буржуазии, вся задача которых состоит в сеянии паники, в сеянии уныния, наведении полного уныния на всю работу и изображении ее безнадежной, к-рые указывают на каждый отдельный случай недисциплинированности и разложения и по этому случаю махают рукой на революцию, — точно бывала в истории хотя бы одна действительно великая революция без разложения, без потери дисциплины, без мучительных шагов опыта, когда массы вырабатывают новую дисциплину, — то мы не должны забывать, что впервые подошли к тому решительному пункту истории, когда новая дисциплина, дисциплина труда, дисциплина товарищеской связи, дисциплина Советов, вырабатывается на самом деле миллионами трудящихся эксплоатируемых. На быстрые успехи в этом мы не претендуем, не рассчитываем. Мы знаем, что это дело займет целую историческую эпоху. Мы начали ту исБ. С. Э. т. XVIII.торическую эпоху, когда в стране, буржуазной еще, мы разбиваем дисциплину буржуазного общества, разбиваем и гордимся тем, что все сознательные рабочие, все решительно трудовые крестьяне всемерно помогают разрушению, и когда в местах добровольного их собственному почину, растет сознание того, что они эту, основанную на эксплоатации и рабстве трудящихся, дисциплину должны заменить не по указке сверху, а по указанию своего жизненного опыта, заменить новой дисциплиной объединенного труда, дисциплиной объединенных организованных рабочих и трудовых крестьян всей России. Это — задача гигантского значения, но зато и задача благодарная, потому что лишь тогда, когда мы решим ее практически, лишь тогда будет вбит последний гвоздь в гроб погребаемого нами капиталистического общества».
Грандиозную задачу поставил перед собой рабочий класс в союзе с крестьянством, задачу экспроприации экспроприаторов и подъема производства в новых условиях, задачу социалистической организации хозяйства и развития производительных сил в социалистических формах. Эта задача, к решению к-рой пролетариат приступил в. 1918, была сорвана вооруженным сопротивлением буржуазии. Председатель ВСНХ в мае 1918, на 1 съезде СНХ, еще мог говорить: «положение Советской власти настолько... твердо, что органическая работа должна быть поставлена на первый план». Однако пролетарской власти и рабочему классу в целом не суждено было уделить вопросам хозяйственного подъема и хозяйственного преобразования всю необходимую энергию. Сначала германская оккупация и Брестский мир оторвали Польшу, Прибалтику, Донбасс и плодород. области Украины и нанесли сильнейший удар производительным силам советской страны. Затем отторгаются Баку и Грозный.
С середины лета 1918 диктатура вступает в ожесточенную вооруженную борьбу с целым миром врагов. Начинается эпоха гражданской войны.
V. Гражданская война и военный коммунизм.
Изнутри и извне вооруженные отряды буржуазии бросаются на молодую пролетарскую республику. Промышленность, и без того ослабленная, должна снова спешно мобилизоваться. Она начинает работать на оборону — теперь уже на оборону. Республики Советов. Общественные потребности и в первую очередь потребности гражданской войны далеко превосходят производственные возможности промышленности.
Поэтому проблема экономного распределения запасов, оставшихся от прежних периодов, и проблема крайне бережного использования продуктов промышленности, производимых вновь в крайне недостаточных размерах, выдвигаются на первый план. Миллионы людей отвлекаются на фронт. Снабжение деревни промтоварами доходит до минимума. В этих условиях продовольственный вопрос, вопрос снабжения армии и городов, встал во весь свой грозный рост. «Все для фронта» становится основн. законом существования диктатуры в этот период. Чусоснабарм (см.) 11
