внесло законопроект об увеличении мирного состава армии на 28.890 ч., создании воздушного (цеппелины) и усилении подводного флота (постройка 3-й эскадры, на что испрашивалась дополнительная ассигновка в 107 млн.). Проект был поддержан всеми буржуазными партиями; против голосовали с. — д. и национальные фракции. Но, в виду дальнейшего осложнения мировой ситуации (Балканская война, рост вооружений в России, переход Франции к 3 — летней военной службе), правительство, в следующем же году потребовало нового увеличения сухопутной армии на 120т. ч. с тем, чтобы к 1915 довести мирный контингент до 661.478 ч. разного рода оружия. Правительственное предложение было принято всеми партиями, кроме c. — д., поляков и эльзасцев (30/VI 1913). Особенно энергично новый законопроект поддерживали национал-либералы, ссылавшиеся на ухудшение международного положения после Балканских войн (см.) и необходимость защищать жизненные интересы герман. капитала в Турции против притязаний великих держав, стремящихся к разделу ее азиатских провинций, на перманентную опасность мировой войны. Необходимые для покрытия новых военных расходов средства (200 млн. мар. на увеличение мирного состава и 900 млн. на переоборудование крепостей и усиление военного снаряжения) правительство намеревалось получить путем повышения налога на наследства, установления единовременного поимущественного и подоходного налогов (с доходов и состояний, превышающих Ют. мар.), наконец, путем повышения акциза на спиртные напитки. Последний налог был отклонен голосами с. — д., Прогрессивной партии и Центра. Но с. — д. голосовали вместе со всеми буржуазными партиями за новые прямые налоги, заведомо предназначенные на усиление армии и флота. Это голосование было как бы провозвестником знаменитого вотирования с. — д. за бюджет 4 авг. 1914.
Внешняя политика Г. в начале 20 в. (1901—14). Германский империализм в тупике. Неудачная попытка взрыва Двойственного союза. Сближение Итал и и со с т ранами «согласия». Германия вступила на путь мировой политики позже других европейских стран, когда раздел «бесхозяйных» территорий земного шара между империалистическ. государствами был уже почти закончен. Ей достались поэтому сравнительно незначительные по размерам и худшие по качеству колонии (к 1914 площадь герм. колоний, лишь немногим превышавшая колониальные владения Голландии или Бельгии, составляла 2, 9 млн. км2 с населением в 12, 3 млн. ч.), весьма мало удовлетворявшие все возраставшие аппетиты молодого герм. империализма, стремившегося к приобретению новых угольных станций, превращению в полуколонию Г. Европейской Турции, Месопотамии и хинтерланда КяоЧао, переделу колониальных владений в Африке, и т. п. Наиболее смелые теоретики герм. империализма (пангерманисты) выдвигали необходимость создания экономически самодовлеющего целого в форме таможенно 94
го объединения государств Средней Европы со включением Балканских стран, Италии и особенно Голландии, участие к-рой обеспечило бы Г. обладание устьем Рейна («Парадная дверь в Атлантический океан» — Тирпиц) и использование сырьевых ресурсов голландских колоний. Другие мечтали о создании огромной колониальной империи, разбросанной в разных частях света и являющейся аграрным дополнением к индустриальной Г. «В будущем, — писал Рорбах, — малым народностям останется лишь свобода выбирать, с каким из великих народов им придется добровольно объединиться, или присоединиться к какому из них диктует их географическое положение». Наиболее крайние империалисты, требовавшие создания особого ведомства эмиграции для поддержания связи с нем. колонистами во всех частях света, мечтавшие об объединении под властью Г. всех областей с немецк. населением (вплоть до Курляндии и части Бельгии) и создании большой колониальной империи в Африке, сорганизовались еще в 1891 в т. н.
Союз пангерманистов(Alldeutscher Verband), вождями к-рого были известный колонизатор Карл Петерс и Эрнст Гассе. Но осуществление этих широких планов наталкивалось теперь на все более и более упорное сопротивление со стороны др. империалистических держав и прежде всего — Англии.
Почти все заморские приобретения Г. были сделаны до начала 20 в., в эпоху, когда международная ситуация складывалась для Г. чрезвычайно благоприятно (обострение англо-французского и англо-русского соперничества, сближение Г. с Россией и Францией с конца 90 — х гг. на почве совместных выступлений на Дальнем Востоке). Но англофранцузская распря была ликвидирована соглашением 1904 (см. ниже), а англо-русская — ослабела со времени поражения России в японской войне. Сближение с Россией, проводившееся в форме поощрения рус. экспансии на Дальнем Востоке, должно было способствовать герм. расширению в Китае (Кяо-Чао было захвачено при попустительстве России), а со времени охлаждения англо-германских отношений могло быть использовано для совместных выступлений против Великобритании. Но главная цель герм. дипломатии заключалась во взрыве франко-русского союза, к-рый казался обреченным на гибель, в связи с уже намечавшейся ликвидацией англо-французского соперничества (англо-французский договор 1899 о размежевании сфер влияния в Центр. Судане). Вовлечение России в дальневосточную авантюру уже само по себе было в интересах Г., поскольку развязывало немцам руки в Европе и на Ближнем Востоке. Летом 1904, в разгар неудачной для России войны, Вильгельм II предложил Николаю II свои услуги в качестве посредника при заключении мира. Во время рокового путешествия рус. балтийской эскадры Г. снабжала ее углем, рискуя обострением отношений с Англией, к-рая энергично протестовала против столь явного нарушения Г. нейтралитета.
После заключения англо-французского соглашения (апрель 1904), с одной стороны, и после Мукдена (февраль 1905) и Цусимы
