князья, протестанты по преимуществу, призвали на помощь против императора короля датского, боявшегося укрепления императора на сев. побережьи Г. Англия и Голландия дали королю щедрую субсидию, Франция оказала на него дипломатическое давление. С этого момента (1625) Тридцатилетняя война стала международным событием.
Император принял предложение богемского магната Валленштейна (см.) навербовать большую наемную армию. Последний повел дело быстро и решительно, и через четыре года, по Любекскому миру, Дания обязалась впредь не вмешиваться в дела Г. В лице Валленштейна император приобрел не только крупного военного организатора, но и смелого, хотя и не особенно дальновидного, политика. Он стремился увлечь императора своими планами восстановления империи в виде абсолютной монархии и утверждения ее гегемонии в Европе. Вытеснив короля датского из Сев. Г., Валленштейн получил от императора титул «генералиссимуса Балтийского и Океанического морей» и княжество Мекленбургское. Титул указывал направление, в к-ром шли планы императора, подогреваемые Валленштейном. Еще в 1627 императорский посол на частном собрании ганзейских городов в Любеке соблазнял Ганзу перспективой развития северо-германской торговли посредством монополии торговли с Испанией, требуя взамен этого от Ганзы стать на сторону императора. Т. о., возникала идея грандиозной борьбы испано-австрогерманской коалиции против Англии, Голландии и Франции — идея борьбы приходившей в упадок Средней Европы в союзе с жалким наследником великой испанской державы 16 века против западных европейских держав, выдвинувшихся в 16—17 вв., в результате перехода торговых путей к океану.
Но ослабевшая Ганза, зависевшая в торговом отношении от передовых стран Европы, к тому же находившаяся под угрозой Дании и Швеции и разоряемая постоями и контрибуциями императорских войск, осталась в нерешительности, склоняясь скорее на сторону врагов императора. После победы над датским королем перед Габсбургами открывались широкие горизонты: создание австроиспанского флота, борьба с Англией и Голландией, гегемония в Европе, разгром протестантизма, т. е. объединение Г. Но усиление императора вызвало оппозицию со стороны всех князей, независимо от их вероисповедания. «Реституционным эдиктом» 1629 об отобрании от протестантов духовных княжеств император снова сплотил протестантских князей. Широкие планы императора и его полководца, грозившие князьям потерей их самостоятельности, возбудили протесты даже среди князей-католиков, вызвали вражду Швеции, которая боялась потерять господство на Балтийском море, увенчали успехом старания Ришелье сплотитьвсе враждебные императору силы и, наконец, привели в лагерь врагов Австрии римскую курию, начинавшую опасаться излишнего ее усиления.
Католические князья потребовали отставки Валленштейна, угрожая императору, в случае отказа в исполнении этого требования, пожертвовать реституционным эдиктом и,соединившись с протестантами, “составить против него общий союз всех имперских чинов. Император принужден был уволить Валленштейна. Но надвигалась новая опасность. В Г. появился король Густав Адольф Шведский, подстрекаемый Францией. На первых порах он не встретил серьезного сопротивления. Сев. города стали на его сторону, но, находясь в упадке, они не могли дать ему самого главного — денег. Гибель Магдебурга в результате осады его войсками Лиги под командой Тилли (10/V 1631) толкнула колеблющихся протестантских князей в лагерь Швеции. Усиленный саксонскими войсками, Густав Адольф разбил Тилли (7/IX 1631) при Брейтенфельде близ Лейпцига. Вся Сев. Г. находилась в его руках. Отсюда он направился к югу и из Майнца продиктовал императору свои условия мира: отмена реституционного эдикта, общая веротерпимость, возвращение Чехии, Моравии и Силезии в прежнее состояние, отобрание Пфальца от Баварии и изгнание иезуитов.
Возможно также, что он питал и более честолюбивые замыслы. Ходили слухи, что он требовал избрания его в римские короли, и это начинало тревожить его союзников, протестант. князей, вовсе не желавших появления в Германии сильной власти. Успехи Густава Адольфа встревожили даже его союзницу Францию. Лишь Турция и папа были всецело за протестантского короля.
Так как майнцские условия не могли быть приняты императором, то Густав Адольф весною 1632 двинулся в Баварию, разбил Тилли на Лехе (в этой битве Тилли был убит), занял Аугсбург и вступил в столицу Баварии Мюнхен. Император снова обратился к Валленштейну. Войска последнего встретились со шведами при Люцене (1632).
Поле битвы осталось за шведами, но Густав Адольф пал в сражении. Вскоре после этого (1634) пал от руки наемных убийц и Валленштейн, ибо католические князья и иезуиты, скрывавшиеся за спиной императора, опасались, что он попробует самостоятельно осуществить свои планы, хотя бы и против воли и намерений императора. Теперь на сцену открыто выступила Франция. Шведские войска, игравшие просто-на-просто роль французских наемников (впрочем, таковым был и сам шведский король Густав Адольф), производили в Г. колоссальные опустошения. Последние 13 лет войны были самыми гибельными для Г. Вестфальский мир (1648) был заключен в обстановке полного разорения страны. Он установил в международных отношениях порядок, просуществовавший вплоть до Французской революции, и определил внутреннее устройство Г., уничтоженное лишь Наполеоновскими войнами. Г. сделалась добычей более сильных и внутренне сплоченных соседей. Швеция получила почти всю Померанию с г. Штеттином и о-вом Рюгеном, мекленбургский город Висмар, епископства бременское и верденское, т. е. устья Одера, Эльбы и Везера (это последнее приобретение Швеции было для Г. гибельнее всех территориальных потерь). Франция получила епископства Мец, Туль и Вердён и Эльзас (без Страсбурга), — богатейшие области Г. Внутри Г. выросли Бранденбург,
