бы подвергся «огосударствлению»: он был поставлен в прямую связь с королевской властью и от нее получал свою силу. Это достигалось передачей судебных функций в иммунитетном округе особому королевскому чиновнику, так называем, церковному фогту, прямо зависевшему от центрального правительства. Так, в пределах княжеских территорий были выделены самостоятельные церковные округа, ставшие рядом с графствами и непосредственно связанные с центральным правительством. Это последнее почти сплошь вербовало своих чиновников из епископов и аббатов; в частности, дворцовое чиновничество, возглавляемое имперским канцлером, состояло исключительно из группировавшихся около королевской капеллы лиц духовного звания. Но Оттоны не довольствовались подчинением духовенства у себя дома — в Германии. Чтобы окончательно привлечь к себе на службу церковь, они задумали наложить руку на главу церковной иерархии — папу. Это и явилось одним из движущих мотивов похода Оттона I (936—73) в Рим, принятия им императорской короны и провозглашения «Священной Римской империи германской нации», охватывавшей, кроме Г., также Италию, а со второй четверти 11 в. и Бургундию. С тех пор вновь избиравшиеся герм. короли в течение почти четырех столетий предпринимали со своими вассалами «римские походы», чтобы утвердить свою власть в Италии и короноваться в Риме императорской короной.
Вовлечение Италии в орбиту нем. влияния, казалось, окончательно упрочило положение императорского правительства не только в самой Г., но и на всем континенте Зап.
Европы. Диктуя свою волю всей католической иерархии, императоры, вместе с тем, как будто бы получили новый неистощимый материальный ресурс в виде дохода с политически раздробленного, но экономически богатого Апеннинского полуострова, в северной и средней части к-рого они утвердили свое господство. Оттон II (973—83) пробовал подчинить своей власти и юг полуострова, но эта попытка кончилась неудачно. Оттон III (983—1002) окончательно перенес свое местопребывание в Рим.
Действительность, однако, в корне разбила все эти расчеты, и в конце-концов обладание Италией имело своим результатом не укрепление императорской власти, а, наоборот, крайнее ее ослабление. Притязания германских императоров натолкнулись на серьезное сопротивление со стороны папства и северн. итал. городов. Папа Григорий VII (см.) (1073—85), опираясь не только на послушный ему епископат, но также и на все враждебные императору элементы, каковыми были национальная оппозиция немцам в Италии и княжеская оппозиция центральной власти в Г., объявил императору беспощадную войну, к-рая вылилась в т. н.
«борьбу за инвеституру». Построивши новую теорию «Священной Римской империи», согласно к-рой вся полнота власти в христианском мире отводилась папе как «единому вселенскому пастырю», а императору предоставлялась лишь вспомогательная роль, Григорий VII властно потребовал от Генри 736
ха IV (1056—1106), чтобы он «вообще перестал рассматривать церковь как подчиненную и рабу, а, вместо того, признал в ней повелительницу и госпожу». Речь шла уже не только о невмешательстве императора в папские выборы, но и о полном освобождении духовенства от императорской власти в самой Г., а вместе с тем о полном изъятии из ведения императора всех церковных земель (бенефициев, или ленов), связанных с должностями епископов, аббатов и т. д. Григорий VII требовал от своего соперника полного отказа от «инвеституры», т. е. от ввода духовных лиц во владение присвоенными их должностям земельными бенефициями и, следовательно, от каких бы то ни было притязаний на доходы от бенефициев. Выполнение этого требования знаменовало бы собою настоящее крушение императорской власти в Германии, т. к. многочисленные церковные бенефиции, как уже было указано выше, являлись главною материальною опорою центрального правительства в его борьбе с сепаратистскими стремлениями. Такая острая постановка вопроса об отношении церкви к государству вызвала долгую и упорную борьбу, в которой не преминули принять самое деятельное участие германские князья в целях упрочения своего положения как местных феодальных государей. Начатая в 1076 борьба эта кончилась лишь в 1122(Воржский конкордат, см.) копромиссным соглашением между заинтересован, сторонами. Отменена была церемония «инвеституры» путем вручения императором кандидату на духовную должность посоха и кольца, т. к. такая церемония не только предрешала церковные выборы, но как бы являлась и началом духовного посвящения. Но, вместе с тем, при утверждении принципа полной свободы церковных выборов, остался ввод во владение духовным леном путем вручения кандидату скипетра (как знака княжеского достоинства), что давало императору право требовать выполнения службы и взносов платежей с ленов на общих основаниях. Другими словами, церковные лены (или бенефиции) уравнены были с прочими светскими ленами, и духовные князья стали на равную ногу со светскими князьями, переставши быть простыми государственными чиновниками. Это нанесло сильнейший удар императорской власти, т. к. лишило ее права неограниченно эксплоптировать церковные земли. Одновременно подтачивались и другие нефеодальные основы центральной власти: сокращались коронные земли и растрачивались регалии; переходили на независимое положение наследственных ленников имперские министериалы; все более и более слабела сила свободного крестьянского населения.
Государство Штауфенов превращается уже в настоящее ленное государство, в котором императорская власть получает характер простого верховенства над крупными феодалами, в свою очередь правящими менее крупными ленниками и вассалами. Государственный союз держится уже исключительно ленными связями, и тот, кто стоит вне эдих связей, в сущности оказывается вне государственного союза. Так, напр., обстояло дело с нек-рыми «свободными господами»
