правых, отстаивало правоверное христианство, исходя из идеи тожества содержания философии и религии. Но, с другой стороны, тот же Г. проводил в своей философии и ту мысль, что знание и вера, хотя бы по форме, противоположны друг другу. Эта сторона учения Г. была подхвачена левыми гегельянцами, к-рые под конец совершенно отвергли веру во имя знания. Левые гегельянцы еще и потому не могли мириться с точкой зрения ортодоксального гегельянства, что они обнаруживали лучшее понимание гегелевского метода, согласно к-рому все явления подвержены закону развития. Но самым существенным фактором, обусловившим радикальное расхождение гегельянцев по всем основным вопросам философии Г., надо признать изменившееся после смерти философа общественное настроение. Следует еще подчеркнуть, что правые и левые гегельянцы являлись идеологами различных классовых группировок. Ортодоксальные гегельянцы (правые и центр) были и в политике консерваторами. Левые же гегельянцы были в политике прогрессистами или революционерами. Уже июльская революция 1830 должна была несколько всколыхнуть стоячее болото герм. общественной жизни. Во второй половине 30 — х гг., как бы в предчувствии надвигающейся революции 40 — х гг., начинается в Германии значительное оживление общественной жизни, к-рое на первых порах носило идеологический характер и ознаменовалось ростом свободомыслия и развитием революционных идей. Происходившие в среде гегельянцев споры вокруг философии Г. и являлись отражением этих новых общественных настроений. Накануне революции 1848 сложилась и оформилась идеология пролетариата (марксизм), выросшая в значительной степени из борьбы с левым гегельянством (мелкобуржуазные течения) и критики учения Г. и Фейербаха. В первый период из философского учения Г. делались преимущественно консервативные выводы. Но, по мере роста оппозиционных настроений, «консервативный элемент философии Г. все более оттеснялся на задний план ее диалектическим прогрессивным элементом» (Плеханов).
Процесс разложения Гегелевской школы обнаружился сначала в теологии. В дальнейшем левое гегельянство уже перешло на почву политики и социализма. Научный социализм К. Маркса и Ф. Энгельса явился результатом и завершением всего этого философского движения мысли. Началом процесса разложения гегельянства надо считать появление в 1835 книги Давида Фридриха Штрауса «Жизнь Иисуса, критически обработанная» («Das Leben Jesu, kritisch bearbeitet»). По мнению Штрауса, евангельские рассказы состоят из мифов, явившихся результатом бессознательной творческой деятельности христианской общины.
Такая точка зрения считалась точкой зрения субстанции. G более радикальной критикой христианства выступил Бруно Бауэр, к-рый находил Штраусову теорию мифов неудовлетворительной. Он считал себя представителем самосознания и проводил ту мысль, что евангельские рассказы состоят просто из фикций — сознатель 804
ной лжи, — выдуманной евангелистами. Первое сочинение, посвященное критике Евангелия, вышло в 1840 под названием «Kritik der evangelischen Geschichte des Johannes».
За ним последовало второе сочинение «Kritik der evangelischen Geschichte der Synoptiker und des Johannes», 1841—1842. В ноябре 1841 им же была выпущена в свет анонимная брошюра под названием «Трубный глас страшного суда над Гегелем — атеистом и антихристом» («Die Posaune des Jiingsten Gerichts wider Hegel den Atheisten und Antichristen»). В этой работе, которая написана, повидимому, при участии К. Маркса, автор старается представить Г. атеистом и революционером-якобинцем. Вторая часть «Трубного гласа страшного суда над Гегелем — атеистом и антихристом» посвящена «учению Г. о религии и искусстве». В 1843 Бауэром было опубликовано сочинение под названием «Еврейский вопрос», к-рое встретило резкую критику со стороны К. Маркса. При всем своем радикализме, в особенности в области критики религии, Бруно Бауэр по своему философскому мировоззрению оставался идеалистом. Правда, Бруно Бауэр (как и его брат Эдгар) отвергал идею абсолютного духа, полагая, что духа, независимого от человеческого самосознания, не существует.
Но Бауэр сам становился на точку зрения «духа», когда отстаивал самостоятельность человеческого самосознания или «критического духа», к-рый противопоставлялся м а сс е как косной, пассивной материи. История творится «критически-мыслящими личностями», а не народными массами. Г., как мы видели, занимал в этом вопросе более правильную позицию. Теория критическимыслящих личностей нашла впоследствии благодарную почву также в России, где она была усвоена народниками. — Людвиг Фейербах является, быть может, самой яркой фигурой среди младогегельянцев. Его заслуга состоит в том, что он решительно порвал с идеализмом Г. и вступил на путь материализма и атеизма. В 1841 он издал свое сочинение «Сущность христианства», которое произвело огромное впечатление на его современников. Религия трактуется им как бессознательный процесс обоготворения сущности человека. «В религии человек обоготворяет самого себя, свои собственные силы, но как отчужденные от самого себя. Религия есть отношение человека к своей собственной сущности, но не как к своей, а как к чуждой, отличной от него, даже противоположной ему сущности». «В этом заключается ее ложь, ее ограниченность, ее противоречие разуму и нравственности, в этом — пагубный источник религиозного фанатизма, высший метафизический принцип кровавых человеческих жертв, одним словом, — говорит Фейербах, — в этом заключается первопричина всех ужасов, всех потрясающих сцен в трагедии истории религии». Однако, человеческая сущность, составляющая предмет религии, представлялась Фейербаху в форме отвлеченной сущности человеческого рода.
Истинно то, что совпадает с сущностью рода.
Очевидно, что это понятие сущности рода носит отвлеченный характер и является еще некоторым отблеском гегелевского духа. Но
