Тарнопольский и Замостьский, а Краков выделил в самостоятельную республику.
Восстание, устроенное здесь поляками в 1846, дало повод к упразднению этой Краковской республики и присоединению ее, под названием Великого Княжества Краковского, к Г. В 1849 Буковина была выделена в отдельную провинцию. Так сформировалась территория Г., и в таком составе она просуществовала до ликвидации Австрийской империи в 1918. Река Сан разделяла ее на Восточную — украинскую и Западную — польскую. Начиная с 1848, украинские политики Г. добивались официального разделения Г. на две национальные области, с отдельным сеймом и администрацией. Но поляки настаивали на сохранении «исторически сложившейся» провинции, т. к. польский придаток облегчал их гегемонию в Восточной, украинской Г., и благодаря им украинские требования так и не были осуществлены вплоть до самой ликвидации Австрийской империи. В момент своего присоединения к Австрии край стоял крайне низко в экономическом и культурном отношениях, и австр* правительство Марии Терезии и Иосифа II старалось поднять его благосостояние и просвещение.
Ограничение феодальных отношений и шляхетского владычества, предпринятое австрийск. правительством с присоединением Г. к Австрии, было, вместе с тем, раскрепощением украинской стихии, освобождением ее от национального гнета. Важно было прежде всего, что администрация перестала быть функцией местной шляхты: бюрократия (гл. образом немецкая и чешская) до 60 — х гг. 19 в. была независима от влияния местной польской аристократии. Шляхетское самоуправление было упразднено (оно фактически вновь возродилось в 60 — х гг.).
Помещичья юрисдикция подверглась некоторым ограничениям. Крестьянские повинности были регламентированы. Земли крестьянские («рустикальные») были отграничены от помещичьих («доминиальных») и стали неприкосновенными для помещика. В городах было введено равноправие вероисповеданий, если не фактическое, то юридическое. Все это делает понятным, почему переход от польского владычества, к австрийскому был воспринят местным украинским населением, как своего рода освобождение от польского национального гнета. — Симптомы культурного подъема сказались во 2-м и 3-м десятилетиях 19 в. — в факте основания первого просветительного общества в Перемышле (гл. обр. силами духовенства), в его выступлениях в защиту преподавания на «руском» языке и в организации литературных кружков молодежи.
В 1848 эта ориентация Галицкой Руси на австр. правительство достигла своего апогея. Попытка польского восстания 1846, на к-рую австр. администрация ответила т. н.
«галицкой резней», маленьким восстанием польских крестьян («Мазуров») против шляхты, заставила правящие австр. круги насторожиться при первых попытках поляков использовать революцию 1848 для освобождения от австр. владычества. При благосклонном содействии австр. администрациипольским организациям была противопоставлена «Головна Руска Рада» — своего рода национальное украинское правительство, которое должно было информировать центральное правительство о нуждах «руского народа». Польской гвардии противопоставлены были русинские стрелковые батальоны. А осенью 1848 собрался «собор руских ученых», провозгласивший принцип самостоятельности украинского языка и народности и ее независимости от польской и великорусской, и выработавший программу национальной культурной работы. Со своей стороны правительство устами своей администрации выдвинуло ту точку зрения, что Восточная Г. есть край «русинский», а не польский, и его «руская стихия» должна пользоваться поддержкой правительства, и сделало некоторые намеки на предстоящие в этом смысле реформы, — вплоть до обещания отделить Восточную Г. от Западной.
Большей части этих намерений так и не суждено было осуществиться, так как наступившая затем общая реакция снова подняла удельный вес польской шляхты. Наиболее значительным результатом событий 1848 было «уничтожение панщины» — : зависимости крестьян от помещиков, проведенное, впрочем, с соблюдением интересов этих последних. Но после того как польская шляхта в 1861—66 сговорилась с австр. правительством, вошла с ним в сделку и за поддержку его в парламенте и внешней политике получила бразды правления в Галицком крае, разочарованная в австр. правительстве часть галицкой интеллигенции приняла руссофильскую ориентацию («русофилы» или «москвофилы»). Польская шляхта и иерархия воспользовались этим, чтобы скомпрометировать все «руское» население в глазах династии. Администрация стала польской.
Украинское население, разделившееся на 2 группы — на сторонников украинск. и руссофильск. течений и ослабленное этим расколом, с этих пор начинает колебаться между политикой оппозиции центральному правительству за его поддержку польской шляхты и попытками соглашения с этой последней. Союз правительства со шляхтой гипнотизировал значительную часть интеллигенции, состоявшей, гл. обр., из священников и чиновников: борьба с такой коалицией казалась им безнадежной; они находили более благоразумным следовать совету австр. правительства и уладить свои отношения с правящими польскими кругами (т. н. «Угоды»). Наряду с этим течением развивались и более радикальные — социалистические — течения, находившие живой отклик в рабочей и крестьянской среде. Первый социалистический украинский кружок начал здесь организовываться в начале 1870, под влиянием Драгоманова, в контакте с революционными кружками Киева и Одессы; ему выпала честь выдержать первый в Австрии социалистический процесс, имевший место в Вене в 1876, и затем первый галицийский социалистический процесс во Львове в 1877—78. Во главе этого кружка стояли: Франко — один из основателей галицийской с. — д. организации, Павлик и Терлецкий; но, после того как эта организация стала
