относительную независимость; наиболее независим тот, у кого много денег; он может делать с ними все, что вздумает, он может удовлетворять свои индивидуальные наклонности так, как ему захочется, и никому не обязан давать отчет. «Если я могу купить шесть коней, разве сила их не сделаемся моей?» — говорится в пьесе Шекспира, этого величайшего драматурга эпохи Возрождения. Таким образом, с развитием денежного хозяйства общество само собой распадается на множество отдельных индивидуальностей. Исчезает та относительная целостность, которая характерна для общества в эпоху экономически сравнительно несложного средневековья.
Все эти внешние обычаи должны были доказать нек-рое превосходство вновь возникшего правящего класса над остальными, подвластными ему классами и слоями населения. В те времена превосходство его казалось очевидным, и этот контраст даже придавал всей эпохе своеобразный отпечаток. Культурные достижения эпохи В. почти совершенно не отражались на низших классах населения. Мало было таких движений, в которых сказалось бы самосознание подлинной трудовой демократии. Впрочем, в эпоху Медичи, под руководством Савонаролы, монаха-аскета и мистика, произошло движение т. н. «плакальщиков», к которому примкнули полупролетарские элементы, но движение это было подавлено ростом влияния крупной буржуазии, самые сильные представители которой как раз с того времени начали превращаться в князей целых маленьких государств.
IV. Нравы и общественная мораль.
Характер каждой культуры обнаруживается наиболее разительным образом в господствующих в ней обычаях, регулирующих половые отношения. В моменты потрясения хозяйственных основ, когда все приходит в брожение, а новые формы жизни еще только складываются, — в обществе никогда не сохраняется прочных моральных убеждений. Это относится особенно к тем классам, которые реформируются или же возникают вновь в результате хозяйствен, революции.
В эпоху Возрождения этим классом была буржуазия. Ее сексуальные нравы подвергались наиболее сильному воздействию момента. Преобразование общественной нравственности осуществляется обычно в той или другой форме эмансипации женщины.
Женская эмансипация есть не что иное, как освобождение женщины, в большей или меньшей степени, от тяжести ведения отдельного хозяйства. Отдельное хозяйство в ту эпоху, как и теперь почти повсеместно в Европе и Америке, строится на индивидуально-экономической базе, а в таком случае освобождение женщины от труда хозяйки возможно лишь там, где имущественное положение позволяет содержать слуг, которые выполнили бы обязанности домашней хозяйки. При таких условиях женщина перестает быть работницей, к ней переходит представительство дома, она дает тон всему домашнему укладу. Кроме того, на ее долю выпадает и вторая важная обязанность — 496
! служить орудием утонченного наслаждения для мужа, ибо увеличивающееся благосостояние неизбежно усиливает в отдельных индивидуумах потребность и разборчивость • в чувственном наслаждении. Развитие де' нежного хозяйства создало основу для повы; шения и усиления сексуальной жизни, что ; в свою очередь привело к освобождению : женщины от тягот домашнего хозяйства. И | этот вид женской эмансипации был осуще' ствлен по всей линии. Отход женщины зажиточных классов от собственного хозяйства бесспорно способствовал быстрому повышению ее общей культурности. У жен; щцны теперь появилось время, чтобы, ; подобно мужчине, обратиться к духовной ; культуре, заняться вопросами искусства и : общественной жизни. Так же, как мужi чины, обучаются они теперь чтению, письму и искусству правильно построенной и звучной речи. Мужчины высших слоев общества поддерживали сознательно это развитие культурности в женской среде, т. к. благодаря ей значительно обогащалась и их личная жизнь. Леонардо Бруни (см.) начертал первую программу женского образования в новом духе. Разумеется, это новое занятие освобожденной от хозяйства женщины нередко носило весьма легкомыслен: ный характер, но во многих случаях жен: щины серьезно стремились овладеть новой ; формой образованности. Во всех странах в эпоху В. мы можем найти истинно обра• зованных женщин. Прежние представления ’ О нравственности постепенно расшатывались. Женщине, освобожденной от хозяй; ственных забот, обыкновенно не предоста; вляли какой-нибудь другой ответственной : работы, и этим самым как бы указывалось : ее единственное назначение — быть орудием наслаждения. Происшедший экономический ; сдвиг отстраняет, кроме того, женщину ; высших классов от кормления и воспитаi ния детей и превращает ее из необходимой ' работницы в предмет непроизводительных расходов, а самый брак превращается для высших классов в предмет роскоши. Вместе с тем, сами собой возникают более свободные взгляды на взаимоотношения полов.
Самое понятие верности становится предметом насмешки. Муж получает право содержать любовниц, жене не возбраняется развлекаться с любовниками. В концеконцов это становится даже признаком хорошего тона, превращается в официально установленный обычай. Обладание красивой любовницей служит для мужчины, • так же как для женщины связь со знатным и расточительным любовником, поводом к прославлению их в обществе. Вопрос о незаконнорожденных детях разрешается с большой простотой: незаконные дети во многих богатых семьях воспитываются вместе с законными.
’ В своем развитии денежное хозяйство от! странило церковь от тех ее социальных : функций, к-рые прежде вытекали из усло' вий натурального хозяйства. Церковь пере, стала выполнять роль кормилицы голодных, помощницы больным, т. к. все подати, к-рые выплачивались ей раньше натурой, поступали теперь в виде денег; таким образом,
