Страница:БСЭ-1 Том 11. Вильом - Водемон (1930)-2.pdf/356

Эта страница не была вычитана

с этим преобладающее значение приобретают то одни, то другие элементы сети  — клубы, библиотеки, лекции и т. д., и в программах В. о. на первое место выступают то общеобразовательные предметы, то чисто политические, зачастую агитационно-пропагандистские задания. Иногда, наконец, В. о. приобретает ясно выраженный технический уклон (напр., в Германии, Соед. Штатах в определенные эпохи).

Совершенно особое положение в области В. о. занимает Советский Союз. Поскольку идеология господствующего класса, проводником к-рой в массы в нашем Союзе служит правительственная сеть В. о., является идеологией самих же трудящихся классов, момент борьбы за массы на этих путях у нас фактически исключен: у нас не имеется и не может иметься, по самому существу дела, двойной сети В. о., конкурирующих и борющихся друг с другом учреждений.

Во-вторых, поскольку, по слову Ленина, «по нашему представлению государство сильно сознательностью масс» ( а не подавлением их классового самосознания, на котором строит свою силу буржуазное государство), задачей нашего В. о. естественно ставится поднятие масс до максимального, без всяких ограничений, культурного уровня; в государствах буржуазных дело держится, по причинам естественным, на уровне «неизбежного минимума», диктуемого исторической необходимостью. Сообразно с этим и считаясь с тяжестью завещанного нам царским периодом русской истории наследства — темнотою масс, наличием к моменту Октябрьской Революции почти 50% безграмотных, и т. д., — В. о., т. е. подъем культурного уровня взрослого населения, занимает совершенно исключительное, несравнимое с В. о. буржуазных государств, место в системе народного образования.

Вместе с тем, политпросветительная работа, в подлинном смысле слова, настолько превалирует в нашей системе В. о. в соответствии со всем укладом советского государства, требующего максимальной политической сознательности и активности трудящихся (опять-таки в прямую противоположность буржуазным государствам, где политические задания В. о. прикрываются всеми участвующими в «борьбе за массы» аполитическими лозунгами), что и самый, термин В. о. у нас вполне правильно заменен термином политико-просветительная работа (см.).

II. Внешкольное образование в дореволюционной России.

Как и во всех государствах вообще, возникновение и развитие В. о. стояло в прямой и непосредственной связи с развитием общественного движения. Начало ему было положено культурно-просветительными начинаниями народнической интеллигенции  — в формах воскресных школ (1  — я школа в 1859), дополнительных и повторительных курсов, вечерних школ (см.) и, несколько позднее, народных библиотек (1  — я библиотека в 1861), — начинаниями, возникшими на грани перехода от революционной кружковщины к постепенному развертыванию пропагандистской работы в массах. Ука 680

занные выше первые учреждения В. о. носили, однако, чисто культурнический, далекий от каких-либо революционных заданий, характер, имели чрезвычайно тесный охват и обслуживали, по преимуществу (если не исключительно), мелкую городскую буржуазию, т. е. тот слой, который менее всего внушал в то время опасений правительству. Оно не чинило поэтому на первых шагах особых препятствий начинаниям такого рода, пока в 1862 не возникло подозрений в том, что воскресные школы ведут революционную пропаганду. Встревоженное правительство немедленно закрыло все школы, и деятельность их была возобновлена лишь в 1864, с большими ограничениями (усиленными впоследствии реакционным положением 1874) и под неослабным надзором правительственных органов (см. Воскресные школы). Программа воскресных школ ограничена была начатками грамоты и т. п. (так, например, по математике разрешалось ознакомлять слушателей только с четырьмя правилами арифметики, и были случаи, что за «преподавание дробей» учителя увольнялись как неблагонадежные); отбором преподавателей, тщательным устранением всех мало-мальски ненадежных элементов правительство стремилось обратить школы в очаги монархической и религиозной пропаганды.

Само правительство, крепко держа в руках школу, где оно имело возможность внедрять в подрастающие поколения «чувства преданности церкви и престолу», складывать идеологию их по-своему, не вело в этот период никаких работ в области В. о., поскольку экономические условия не требовали еще настойчиво повышения культурного уровня трудящихся, а политич. интересы господствующего класса властно выдвигали требование обратное — всемерной охраны «народной темноты» и невежества. Только в армии велась нек-рая «внешкольная работа» по обучению грамоте и, гл. обр., внедрению тех же монархических и религиозных начал, поскольку армия требовала особо тщательного воспитания, а солдатская масса попадала в ряды, не пройдя школьной выучки, т. е. почти поголовно безграмотной. В 1869 Главным управлением военно-учебных заведений выработан был обширный план «чтений для солдат» в указанном выше «патриотическом» духе.

Лишь в 1870  — х гг., когда охранная полиция стала обнаруживать следы массовой революционной пропаганды, при чем опорными пунктами ее во многих случаях являлись организованные за этот период в порядке частной или общественной инициативы учреждения по В. о. — библиотеки, курсы и т. п., а в рабочих кварталах и отчасти в деревне стали во множестве распространяться нелегальные брошюры (как «Дедушка Егор», «Митюха», «Сила солому ломит», «Хитрая механика», «Сказка о четырех братьях» и т. п.), — правительство сочло необходимым противопоставить этой революционной пропаганде свою собственную, применив методы политического воспитания масс, выработанные казарменной практикой.

В 1871, по проекту петербургского обер-по-