ВКП (б)
ствовало и своеобразие расстановки классовых сил в период первой русской революции.
Численно выросший, сконцентрированный на крупнейших капиталистических предприятиях, имевший уже значительный опыт борьбы, российский пролетариат выступал в 1905—07 как «руководящая сила», как «авангард движения», как гегемон революции. Эти же годы революционного движения дали совершенно точный ответ на вопрос о том, сумеет ли крестьянство проявить себя в России так, «как проявили себя западноевропейские крестьяне при низвержении абсолютизма», — крестьянство в русской революции проявило себя не только «так», как западно-европейские крестьяне, но еще более значительной и еще более революционной силой. Целый ряд объективных условий, с непреодолимой силой выдвигающих «вопрос об изменении коренных условий жизни крестьянства», выдвинул также «на арену более или менее самостоятельного действия крестьянские массы». «Начало 1905 года, — писал Ленин, — принесло первую большую волну стачечного движения во всей стране. Уже вцсной этого года мы наблюдаем пробуждение первого крупного, не только экономического, но и политического, крестьянского движения в России» (Ленин, Соч., том XIX, ч. 2, стр. 348).
Одновременно с этим, политически дряблая российская буржуазия уже переходила, а затем и целиком перешла в лагерь контрреволюции.
К этому времени пролетариат уже выковал свою пролетарско-революционную партию — партию большевиков. 1902—05 годы Ленин называет годами «подготовки революции». Он указывает, что в это время «за границей эмигрантская пресса ставит теоретически все основные вопросы революции».
Он пишет так: «Представители трех основных классов, трех главных политических течений, либерально-буржуазного, мелкобуржуазно-демократического (прикрытого вывесками „социал-демократического" и „социал-революционного“ направлений) и пролетарско-революционного ожесточеннейшей борьбой программных и тактических взглядов предвосхищают и подготовляют грядущую открытую борьбу классов» (Ленин, Соч., т. XXV, стр. 175). Но, если в течение 1902—1905 были поставлены теоретически «всеосновныевопросыреволюции», то. в1905—1907 все эти вопросы были поставлены практически, в ходе ожесточенной борьбы были вынесены на улицу, что, в свою очередь, имело крупнейшее значение и для революционной пролетарской теории. «Практическая проверка — писал Ленин, — соотношений между руководящим пролетариатом и руководимым, колеблющимся, шатким крестьянством. Рождение, в стихийном развитии борьбы, советской формы организации. Тогдашние споры о значении советов предвосхищают великую борьбу 1917—1920 годов» (Ленин, Соч., т. XXV, стр. 176).
Революция 1905—07 дает . грандиозную картину развертываниямассового движения, складывавшегося из трех основных потоков — из нараставшего и с колоссальной быстротой поднимавшегося вверх рабочего дви 38
жения; из развертывавшегося громадными волнами крестьянского движения и из потока частичных восстаний в армии и флоте.
Рабочая стачка была «главным средством» раскачивания масс. Однако, в революции 1905 мы имеем не только экономическую стачку, но и перерастание экономических стачек в политические, теснейшее переплетение тех и других между собой и перерастание всеобщей политической стачки в вооруженное восстание. В 1904 бастовало около 25 тысяч рабочих, из них на политические стачки падало лишь 500 рабочих. В 1905 бастовало 2.863.173 рабочих, из них на политические стачки падало 1.848.662 рабочих. В 1906 бастовало 1.108.406 рабочих, из них политических — 650.685, и в 1907 бастовало 740.074, из них политических — 540.070. Из общего числа стачек наступательных в 1905 было 83, 9%, а в 1906—70, 7%. Громадное число стачек этого времени оканчивались частично или полностью победой рабочих, — так, в 1905 таких стачек было 70, 1% из общего числа стачек, а в 1906—66, 3%. Если в экономическом движении 90 — х гг. основную массу составляли текстильщики, если в начале 900 — х гг. в движение громадной массой входят металлисты, горняки и железнодорожники, то в годы первой революции авангардом движения были рабочие тяжелой индустрии и в первую очередь металлисты.
За эти же годы мы имели в деревне две громаднейших волны крестьянских выступлений: одну в 1905 и другую в 1906. Если взять развитие крестьянского движения за эти два года по третям, то получим такую картину: число уездов Европейской России, охваченных крестьянским движением, к общему числу уездов составляло в 1905 в январе — апреле 17%, в мае — августе 21% и в сентябре — декабре 52%, в 1906 в январе — апреле 24%, в мае — августе 50% и в сентябре — декабре 14%, а в 1907 крестьянское движение уже резко падает. Острота крестьянского движения ярко выступает из следующих данных: за осень 1905 и зиму 1905—06 было разрушено помещичьих усадеб в Саратовской губернии — 272, в Тамбовской — 130, в Орловской — 84, в Пензенской — 30, в Курской — 127, в украинских губерниях свыше 200 и т. д. Крестьянское движение 1900—04 (предреволюционного пятилетия) главным своим острием было направлено против помещиков, — так, из общего числа революционных выступлений крестьянства в эти годы «борьба против помещиков» составляет 65, 8%, а если к этому прибавить те случаи, к-рые характеризуются как «общее революционное движение и столкновение с властями», то общее число подобных выступлений, направленных против помещиков или связанных с борьбой против помещиков, составит 95, 1%. Крестьянские выступления против кулачества выражаются в незначительной цифре в 3, 1% к общему числу выступлений. Такой же характер сохраняет крестьянское движение и в 1905—07. Исследователи крестьянского движения революционного периода отмечают, что только в районах «значительного расслоения крестьянства (Новороссия, отчасти Среднее Поволжье)» движе-
