ВКП (б)
мость начать подготовку вооруженных демонстраций. «Съезд рекомендует также всем комитетам и остальным организациям партии подвергнуть всестороннему обсуждению вопрос о подготовлении вооруженного восстания и стараться всеми силами распространять в рабочих массах убеждение в необходимости и неизбежности восстания» (Ленин, Соч., т. VI, стр. 5).
Гвоздем съезда были организационные вопросы, долженствовавшие закрепить программные и тактические принципы «Искры» — сделать искровское направление партией.
Первым организационным вопросом был вопрос о месте Бунда в партии. Согласно решению I съезда РС-ДРП, Бунд должен был входить в партию, пользуясь автономией в ряде вопросов, связанных со специфическими условиями жизни евр. пролетариата. В вопросах основной линии — тактической и организационной — Бунд безусловно должен был подчиняться единому идейному центру. Несмотря на эти решения, Бунд продолжал вести совершенно самостоятельное от РС-ДРП существование, считая себя единственным представителем евр. пролетариата. Желая закрепить эту организационную обособленность, Бунд выдвинул проект своего объединения с РС-ДРП на началах федерации. В этом духе был выработан на V съезде Бунда устав, определявший Бунд как «c. — д., неограниченную в своей деятельности какимилибо районными рамками организацию евр. пролетариата и входящую в партию в качестве его единственного представителя». Это узаконение разброда и кружковщины, борьбе с которым посвятила свою деятельность «Искра», вызвало решительный отпор со стороны большинства съезда.
Принципиальные разногласия по организационным вопросам, разделившие партию на большинство и меньшинство, возникли при обсуждении партийного устава и выборов центральных органов. Но прежде чем осветить разногласия вокруг этих вопросов, необходимо подробнее остановиться на 4 заседаниях организации «Искры», происходивших после инцидента с Организационным комитетом. «Заседания эти, — пишет Ленин, — особенно последнее, чрезвычайно важны, ибо в них окончательно сформировался раскол внутри искряков по вопросу главным образом о составе ЦК» (Ленин, Соч., т. VI, стр. 53). Позиция Мартова и примкнувшей к нему части членов организац. «Искры» сводилась к защите такого состава будущего ЦК, в котором нашли бы представительство различные оттенки искровского и даже неискровского (южнорабоченского) направления, еще довольно разношерстные к тому времени в идейном отношении. Ленин же и большая часть солидаризировавшихся с ним членов той же искровской организации стояли на противоположной точке зрения: устойчивый верный курс будущему «искровскому министерству», по их мнению, мог быть обеспечен лишь в том случае, если в Центральный комитет партии попадут лица, зарекомендовавшие себя как последовательные, выдержанные искровцы.
На 4-м заседании (происходившем после обсуждения § 1 устава о членстве) оконча 248
тельно произошел раскол среди искряков.
«Одни стояли за искровский ЦК (в виду роспуска организации «Искры» и группы „Освобождение труда" и необходимости доделать искровское дело), другие — за допущение и южнорабоченцев и за преобладание искровцев „зигзаговой линии". Одни были безусловно против кандидатуры N, другие — за» (там же, стр. 55). Кандидатура Е. М.
Александровой («Штейн», «N»), против которой возражал Владимир Ильич, была отклонена на четвертом заседании большинством девяти голосов против четырех при трех воздержавшихся. Не желая войны с меньшинством, большинство предложило примирительный список в составе: «угодного меньшинству» южнорабоченца В. Н. Розанова, «боевого члена меньшинства» Л. Д.
Троцкого и 3 последовательных искровцев — В. А. Носкова и 2 не присутствовавших на съезде — Ф. В. Ленгника и Г. М. Кржижановского. Этот примирительный список, получивший большинство, был, однако, сорван Мартовым. После провала примирительного списка вотировались еще два «боевых» списка той и другой стороны — список твердых искровцев: Кржижановский, Попов (Розанов), Носков, и список мартовцев: Розанов, Троцкий, Носков. Оба эти списка собрали меньшинство.
«Расчет мартовцев был ясен и верен, — пишет Ленин, — бундовцы и рабочедельцы несомненно поддержали бы список зигзаговой линии, ибо за месяц заседаний съезда все вопросы так выяснились, все личности так обрисовались, что ни единый член съезда не затруднялся бы выбрать: что лучше или какое из зол меньше. А для Бунда-]-«Рабочее дело», разумеется, зигзаговые искровцы были меньшим злом и всегда им будут. После собраний 16 — ти, когда искровцы разошлись и война между ними была объявлена, начинаются собрания двух партий, на к-рые раскололся съезд, т. е. частные неофициальные свидания всех единомыслящих. Искровцы последовательной линии собрались сначала в числе 9 — ти (9 из 16), потом 15 — ти, наконец, 24 — х, считая решающие голоса, а не лиц» (там же, стр. 56).
Если разногласия на частных заседаниях организации«Искры» находились еще в скрытом состоянии, то при обсуждении организационных вопросов произошел фактический раскол искряков. § 1 устава — о членстве в партии — послужил почвой для первого столкновения будущего большинства и меньшинства. Еще в первоначальной'редакции проекта устава партии, написанного Лениным до съезда, § 1 устава, определявший членство в партии, гласил:«Членом РС-ДРП считается всякий признающий ее программу, входящий в одну из ее организаций и поддерживающий партию как материальными средствами, так и личным участием в ее деятельности». Эта формулировка § 1, известная Мартову, не вызвала с его стороны никаких возражений. Однако, на самом съезде Мартов выдвинул оппортунистический параграф устава.
Формулировка Ленина в его проекте, представленном съезду, гласила: «Членом партии
