Страница:БСЭ-1 Том 11. Вильом - Водемон (1930)-1.pdf/145

Эта страница не была вычитана

ше и больше суживало его поле действия, заставляло свертываться. Но каждое новое открытие всегда влечет за собою целый ряд новых загадок, разрешение к-рых требует нередко многих лет упорного труда.

И эти вновь открытые, мало исследованные явления обыкновенно оказываются очень удобным материалом для всяких виталистических упражнений. Изгнанный научными успехами из какой-либо одной области, В. ищет убежища в другой, менее исследованной, более темной. В 19 в. главные «доказательства» В. черпались преимущественно из физиологии. Успехи физиологии прошлого столетия почти совершенно очистили эту область биологии от В. В наст, время вряд ли кто-нибудь станет серьезно искать виталистического объяснения чисто физиологических процессов. Не кто иной, как Дриш, вынужден открыто признать, что «физиология в узком смысле не может представить никаких доказательств автономии жизненных явлений». Но, оставив физиологию, В. не сдался, он ухватился за молодое учение о морфогенезе. Однако, чем больше обогащается и растет эта область науки, тем меньше В. в силах держаться и здесь. Недаром Дриш уже говорит о том, что В. для своего обоснования, собственно говоря, не нуждается в доказательствах от фактов, он может быть обоснован и одними логическими категориями, а приводимый им фактический материал имеет чисто пропедевтические цели. Тем не менее, кто может поручиться, что вытесненный из последнего своего убежища, В. завтра не найдет для себя временного угла в другой какой-либо области биологии. Он окончательно исчезнет только тогда, когда будут преодолены социальные условия, питающие его, т. е. когда будет уничтожено классовое общество.

Проблема качества. В чем заключается «логика» В.? На примерах эквипотенциальных систем и т. п. можно видеть, насколько она претенциозна и несостоятельна. «Учение» об энтелехии, доминантах, жизненной силе, клеточной душе и пр. показывает, что это — примитивная логика первобытного человека, что оно недалеко ушло от древнего антропоморфического анимизма, что оно приводит прямо и непосредственно к оккультизму. Еще два логических момента виталистической концепции — проблема эволюции и проблема качества — играют решающую роль в логическом обосновании той или другой теории жизненных явлений. На них также можно выяснить марксистскую точку зрения на органические процессы, ее место в споре между виталистами и механистами. — Жизнь есть продукт исторического развития материального мира. В наст, время мы еще не можем дать б. или м. точную картину возникновения живого из неживого. Наши лабораторные достижения в направлении искусственного воспроизведения возможных путей этого возникновения пока все еще крайне ограничены. «Искусственные клетки» Траубе, Румблера, Ледюка и др., хотя и показывают некоторые интересные стороны формообразовательных процессовв определенных неорганических явлениях, имеющих чисто внешнее сходство с некоторыми жизненными процессами, само собою разумеется, не являются «живыми» клетками. Тем не менее, мы с несомненностью можем сказать, что между органическим и неорганическим миром имеется тесная преемственная связь, что корни живого надо искать в неживом. Об этом свидетельствует, напр., хотя бы тот общеизвестный простой факт, что в живом организме нет ни одного элемента, который не встречался бы в неорганической природе. Идея непрерывности развития, от туманности до самых высших ступеней живого, есть одно из самых замечательных и глубоких достижений науки.

Корни этой идеи теряются в глубокой древности. Она не исчезала и в ср. вв. и в начале нового времени. Но научное ее обоснование принадлежит исключительно 19 в. До этого говорили о процессах изменчивости, как о замкнутых, периодических циклах, вращающихся в неизменном кругу.

В старых представлениях была изменчивость, было механическое становление, но не было эволюции в ее диалектическом понимании, не было процессов новообразования. Органический мир не развивается, он не продукт эволюции, а возник сразу в готовом виде в результате стихийного механического скрепления между собою отдельно возникших готовых органов. Раз возникши, организмы дальше не развивались, они остались на своем первоначальном уровне до наших дней. Таковы, напр., были эволюционные взгляды Эмпедокла, Лукреция Кара и других. «Эволюционные» взгляды Бонне и Галлера, рассматривавших эволюцию организма как простое развертывание того, что было в совершенно готовом виде в зародыше, как простой рост заложенного в яйце миниатюрного готового существа, также содержат в себе представления об изменчивости, но в них нет эволюции, нет качественного изменения. К фактическому отрицанию эволюции приводит и то направление вульгарного материализма, к-рое сводит эволюционный процесс к простым перемещениям материальных частиц в пространстве и рассматривает все качественное многообразие мира как формы нашего созерцания, но не как реальную действительность. Дюбуа-Реймон, напр., утверждает, что «мир сам по себе безмолвен и мрачен, т. е. лишен свойств не только с точки зрения субъективного анализа, но и для механического воззрения, добытого путем объективного исследования».

Если реальный мир не знает качественных различий, если объективные вещи и явления все одинаково лишены свойств, которыми мы их отличаем друг от друга, то и эволюция, долженствующая приводить к этим несуществующим различиям несуществующих признаков, есть пустая выдумка, такое же субъективное наше мироощущение, как и сами признаки, но не реальный факт.

Из вульгарно-материалистического взгляда на многообразие явлений природы  — как на наше субъективное мироощущение — вытекает и упрощенческая позиция в