Страница:БСЭ-1 Том 10. Венгрия - Вильно (1928)-1.pdf/32

Эта страница не была вычитана

В противовес уличному движению в Пеште, бурно выставившему 15 марта 12 пунктов требований, освободившему политических заключенных, в т. ч. и Танчича, избавившему печать от цензуры и организовавшему Комитет общественного спасения, к-рый стал действительным центром революционного движения, Кошут все время опирался на парламент, во многих отношениях враждебный революции. Потерю руководящей роли в уличном движении он старается компенсировать усилением своего влияния в новом «ответственном» коалиционном правительстве, которое было сформировано Батьяни и в котором Кошут был министром финансов, Сечени — министром торговли, Семере — министром внутренних дел, Деак — министром юстиции и Этвеш — министром вероисповеданий и народного просвещения. Будучи объективно выразителем интересов низшего дворянства и крестьянства, Кошут, однако, должен был постоянно считаться с представителями крупного прогрессивного землевладения — Батьяни и Сечени, а также и с демократическими взглядами т. н. централистов, отражавших интересы нарождавшейся буржуазии (их представителем в кабинете был Этвеш). Он сумел использовать панический страх перед крестьянской революцией, не давая тогда еще повода подозревать, что и сам не меньше своих союзников боится подъема крестьянских масс: «Никто не должен дать себя увлечь далее определенного рубежа, но вплоть до этого рубежа все должно быть сделано». Так он формулировал свою позицию 18 марта 1848.

Если при этих условиях дело все-таки дошло до национальной революции, то не потому, что этого хотели ее вожди, а потому, что таково было провокационное поведение венского правительства, которое использовало озлобление национальных меньшинств против политики их насильственной мадьяризации. Эта политика особенно настойчиво проводилась мадьярами в Хорватии, где в 30  — х и 40  — х гг. 19 в. кипела напряженная и острая борьба между хорватами и мадьярами. Эти последние организовали в Хорватии свою партию, завербовали в ее ряды нек-рые слои мадьяризованного хорватского дворянства и стремились добиться полного присоединения Хорватии, Славонии и Далмации к В. и признания мадьярского языка государственным. Хорватские дворяне ввели преподавание в школах на мадьярском языке; центральная венг. власть запрещала издание хорватских газет. Все это вызвало ответное национальное движение, в котором, в свою очередь, можно различить консервативную и радикальную струю. Консерваторы (часть хорватского дворянства) готовы были удовлетвориться преподаванием на латинском яз. и стремились использовать сепаратистские тенденции, гл. обр., в своих классовых интересах (сохранение податных привилегий хорватских помещиков сравнительно с венгерскими). Радикалы требовали преподавания на народном яз. и настойчиво пропагандировали идею объединения всех южных славян и их полногоосвобождения от власти Австрии, Венгрии и Турции. Эта национальная борьба была в полном разгаре, когда разразилась революция 1848. Вполне естественно, поэтому, что нац. меньшинства (а в особенности кроаты и сербы) представили собой удобное орудие для организации антимадьярского движения. Так, все поведение Елачича, который в качестве бана Хорватии приобрел впоследствии столь печальную известность, является лишь продолжением старой национальн. борьбы, принявшей новые формы. В одном лагере с нац. меньшинствами оказались и некоторые, испугавшиеся революции, венгерские магнаты. Так, назначение состоялось благодаря венскому магнату, барону Иошика (Jdsika). Но Елачич обещал хорватскому народу уничтожение феодальных тягот и не остался при одних обещаниях, как то большей частью случалось в В., а на деле приступил к конфискации крупных имений венгерских помещиков. Народные массы национальных меньшинств, вначале с восторгом приветствовавшие революцию, от которой они ожидали и своего освобождения, разочаровались и перешли на сторону австрийского правительства. С другой стороны, первые же известия из областей, населенных национальными менышпь ствами, оттолкнули от революции и нек-рых вожаков той самой радикальной молодежи, к-рая выступила 15 марта со своими требованиями. Вообще, движение национальных меньшинств дало элементам, боявшимся углубления венгерской революции, удобный предлог для превращения социальной революции в чисто национальную. Так, Вашвари заявил, что, в виду опасности, в к-рой находится отечество, нац. единство должно быть поставлено выше всяких парт, вопросов. Этим лозунгом и в дальнейшем прикрывались попытки тормазить завоевания мартовских дней; лишь небольшая группа, вт. ч. поэт Пете фи, продолжала агитировать за истинную свободу печати, за гражданское равноправие, чистую демократию и за права меньшинства. После роспуска Национального собрания, вынужденного в конце 1848 покинуть Будапешт,, и после назначения главнокомандующим вождя хорватского национального движения Елачича (11 сент. 1848), широкой волной разлились республиканские настроения, и появился первый как по названию, так и по программе республиканский орган: «Республиканский Листок». Параллельно с этим движением, в провинции шла дворянская контрреволюция, к-рая стала развиваться вскоре после мартовских событий и начала всевозможными способами противодействовать осуществлению новых законов. Одновременно с этим национальные меньшинства стали готовиться к походу на Пешт. По примеру хорватов потребовали автономии и сербские области, между тем как Национальный конгресс румын протестовал против проектировавшегося объединения В. с Семиградьем, предполагая, что оно должно привести к объединению всех господствующих в Семиградьи национальностей против румын.

Пештские события 15 марта, на один мо* мент воочию показавшие, что возможна