давши им банковый закон 1819, по которому государственные долги, выпущенные по цене ниже номинальной, оплачивались процентами с полной суммы выпуска. Основой соглашения было «мошенническое повышение государственной ренты в обмен на такое же повышение земельной ренты» (Маркс). Все это еще более усиливало тяжесть налогов.
В своей борьбе за парламентскую реформу промышленная буржуазия старается использовать рост революционного движения в среде рабочих и мелкой буржуазии, ибо в условиях англ. политической жизни требование парламентской реформы соответствовало и их интересам. Многочисленные петиции, с которыми гибнущие кустари и фабричные рабочие обращались в парламент, оставались без результата. В ответ им раздавались речи о принципах политической экономии, не допускающих государственного вмешательства в свободу эксплоатации. Убедившись в том, что парламент находится в руках их врагов, рабочий и ремесленник стали стремиться овладеть им сами, а это естественно выливалось в требование всеобщего избирательного права. Это требование в Англии носило резко социальный характер, было вопросом «вилки и ножа», как потом характеризовал чартизм один из его проповедников. Этим движением среди мелкой буржуазии и рабочих искусно воспользовались промышленники, чтобы на плечах трудящихся проехать в парламент. В период между 1816 и 1832 рабочие, батраки и мелкая буржуазия ведут почти непрерывную борьбу, к-рая, однако, приводит лишь к завершению буржуазной революции, открыв промышленникам путь к власти. Усиленно идет агитация за всеобщее избирательное право и за годичные парламенты (см. Коббет). Образуется ряд политических клубов для пропаганды избирательной реформы; члены их вербуются, главн. обр., из рабочих и ремесленников.
Устраиваются массовые митинги и внушительные манифестации, подаются петиции.
В 1817 подготовлялся заговор в Лондоне; заговорщики собирались захватить Тоуер и Английский банк. По всей стране идут волнения, организуются шествия на Лондон, вспыхивают новые бунты против машин, горят скирды и амбары, идут разгромы продовольственных лавок. Парламент объявил приостановку акта о «Habeas Corpus». Правительство старается дезорганизовать революционные движения путем шпионажа и провокации; мировые судьи и священники, игравшие роль добровольных жандармов, засыпают доносами министерство внутренних дел; в промышленных районах войска держатся все время наготове; отдельные вспышки подавляются оружием; судьи чинят свирепую классовую расправу над бунтовщиками . Растет число преступлений против собственности, вызываемых все увеличивающейся нуждой; одновременно с этим растет и свирепость наказаний. В 1819 в Манчестере произошло избиение кавалерией мирного митинга, созванного для голосования петиции о всеобщем избирательном праве; на месте остались убитые и раненые.Правительство принимает знаменитые шесть пунктов (так называемые «законы для затыкания ртов»). МирЪвые судьи получили право домашних обысков, печать была поставлена в самые тяжелые условия. Вводится террористический режим, загоняющий на время радикальное движение в подполье.
В 1820 был раскрыт новый террористический заговор в Лондоне.
В двадцатых годах положение англ. промышленности облегчается: открываются новые . рынки в отложившихся от Испании южно-американских колониях. Одновременно с этим стихает революционное движение и смягчается террористический режим. Проводится отмена ряда суровых уголовных законов, смягчаются суровые законы против рабочих коалиций. В торийском правительстве появляются лица, настроенные примирительно по отношению к интересам промышленного капитала (см. Роберт Пиль, Кеннинг). Несколько смягчаются хлебные законы, понижаются пошлины на иностранные товары, что было уступкой требованиям промышленников-фритредеров. Кризис 1829 снова обострил положение. Французская революция 1830 напугала правительство и придала духу радикалам. С новой силой вспыхнуло революционное брожение в северной промышленной Англии и в Лондоне.
Возникает ряд тайных клубов, подготовляющих вооруженное восстание. Промышленная буржуазия, ремесленники, рабочие снова настойчиво выдвигают требование парламентской реформы. В земледельч. графствах начинается упорное восстание батраков, — «последняя крестьянская война» в Англии, со всеми явлениями аграрного террора. Промышленная буржуазия старалась использовать вызванные революционным движением страхи в своих интересах, но и сама побаивалась революции и готова была пойти на любой компромисс. Для этой цели выдвигается опять забытая «политическая амфибия» — партия вигов; она берет па себя задачу провести такую реформу, к-рая внесла бы успокоение или раскол в ряды врагов и в то же время нанесла бы как можно меньше ущерба господствовавшим классам.
Эта задача была разрешена вигами не без успеха; она была значительно облегчена тем, что промышленники и сами боялись раздутой ими бури и проявили самую большую сговорчивость. Упрямее были тори, устами Веллингтона (см.) провозгласившие существующую парламентскую систему верхом возможного на земле совершенства. Но и им пришлось пойти на уступки. Образовалось министерство из вигов и умеренных тори, выдвинувшее весьма умеренную программу реформ, которая, несмотря на сопротивление рабочих, а может быть и благодаря ему, нашла полное одобрение в промышленных кругах. Выборы 1831, на к-рых виги выступили под лозунгом билля о реформе, дали им большинство в нижней палате, впервые за 47 лет; на пути билля стояла еще торийская палата лордов. Тогда радикалы из промышленной буржуазии в союзе с вигами, субсидировавшими движение из секретных фондов правительства, подняли усиленную агитацию среди рабочих,
