давать отчет в своих поступках. На территорию подвластного ему государства он смотрит, как на'свою родовую вотчину, которую передает по наследству как частное достояние. В то же время, он государь в полном смысле этого слова — носитель высшей законодательной, судебной, военной и административной власти, карающий смертью ослушников своей воли. Т. о., власть франкского короля носит как бы двоякий — частный и публичный — характер, и эта двойственность как нельзя лучше выражается в средствах и приемах управления государством. Как государь-вотчинник король живет доходами со своих частных земель и эксплоатирует государство, как частную вотчину, для чего держит в центре и областях целый штат частных слуг — своего рода приказчиков. Как государь охранитель мира и носитель верховной власти он собирает со своих подданных гос. налоги и поддерживает гос. порядок в центре и на местах, при чем проводит свои мероприятия через тех же частных слуг, к-рые в данном случае фигурируют уже как настоящие гос. чиновники. Т. о., приемы управления, практиковавшиеся королевской властью во франкском государстве, по существу, были те же самые, что и в государстве англо-саксов.
От старого демократического строя германцев у франков, в противоположность англосаксам, осталось очень немного: об участии населения в гос. жизни можно говорить лишь постольку, поскольку оно сходилось на областные судебные собрания, на к-рых председательствовал королевский чиновник (граф), сменивший собою старого выборного народного председателя (т. н. _ тунгина).
Центральные народные собрания выродились в т. н. «мартовские поля» и стали простыми военными смотрами перед началом весенних походов. Упрощенный правительственный аппарат В. к. франков, в общем, был типичен для всех В. к. континентальной Европы (за исключением остготов). Он знаменовал собою решительный разрыв со сложной бюрократической системой Римской империи, как нельзя более отвечал несложным ресурсам управления в условиях натурального хозяйства и земледельческой среды и поэтому отличался, по сравнению с римской системой, гораздо большей жизнеспособностью. Но уже на первых порах своего существования варварский правительственный аппарат не мог сам по себе поддерживать порядок в государстве — в виду все большего и большего социального расслоения и быстрого роста земельной аристократии. Союзы частного подчинения, складывавшиеся на почве реального соотношения сил на местах, были признаны гос. властью В. к. (на континенте и у англосаксов), как коррективы к существующей системе управления, и В. к. быстро стало эволюционировать по пути к государству феодального типа.
Главным источником для изучения внутренней структуры В. к. являются Варварские правды (см.).
Литп.: О В. к. на русском языке: Фюстель деКуланж, Н., История общественного строя древней Франции, т. III, Франкская монархия, СПБ, 1907; Виноградов, II. Г., Происхождение фео 790
дальных отношений в Лангобардской Италии, СПБ, 1880; его же, Средневековое поместье в Англии, СПБ, 1911; Петрушевский, Д. — М., Очерки из истории английского общества и государства в средние века, 2 изд., М., 1 908; его же, Очерки из истории средневекового общества и государства, 5 изд., Москва, 1922.
ВАРВАРСКИЕ ПРАВДЫ (Leges Barba — гогшп, Volksrechte), «законы» германских племен, появившиеся в письменной (латинской) редакции в период времени с 5 — го по 9-й вв. (см. Варварские королевства).
Одни из варварских правд представляют собою простую (как бы протокольную) запись старого обычного права германцев, «сказанного» представителями племени при опросе их королевскими чиновниками (таковы фризская правда и правда франковхамавов); другие — плод более сложной совместной работы королей (или герцогов) и народных собраний по редакции действующего обычного права, иногда с привлечением негерманских источников права [таковы — салическая правда (см.), рипуарская, алеманская, баварская]; третьи — королевские распоряжения, результат переработки германского и римского правового материала в довольно сложную систему законодательства [таковы — бургундская правда (см.), а также поздние законы вестготов (см.) и лангобардов]. Во всех В. п. (заисключением тех, к-рые возникли в более поздний, королевский период) следует отличать основное ядро их (ранняя редакция) и последующие наслоения (королевские новеллы) и пересмотры (поздние редакции), вызванные изменившимися общественными отношениями. Самый факт письменной редакции В. п. был вызван назревшими потребностями общественной жизни, в связи с образованием крупных племенных государств и ростом центральной племенной власти, стремившейся насадить прочный правопорядок, в частности, — уничтожить распри отдельных кровных (родовых) организаций с их обычаем самосуда (мести за родича). Последнее достигалось окончательной заменою кровной мести материальным возмещением потерпевшей стороны с подробным перечислением разных взысканий за преступления и проступки (вергельды и пени) и точным установлением форм судебной процедуры. Вот почему варварские правды — не кодексы частного и публичного права, а прежде всего — судебники, и притом судебники далеко не систематические и не полные, составившиеся путем возведения конкретных судебных казусов в судебный обычай.
Для В. п. как раз наиболее характерна их крайняя казуистичность: при отсутствии общих норм права (законов в собственном смысле этого слова), перечисляются конкретные частные случаи правонарушений, с назначением для каждого случая особых материальных взысканий. Наиболее ярко это сказалось в салической правде: в титуле 2-м салической правды — «о краже свиней» — постепенно накопилась запись 20 — ти случаев кражи свиней при разнообразных условиях, при чем для каждого случая было назначено особое взыскание.
Взыскания В. п. — почти исключительно
