Классовый характер, однако, нисколько не ограничивает особенностей речи одними идеологическими расхождениями. Он отражается и в формальных особенностях, в зависимости от принадлежности языка к той или иной социальной группировке по подбору и межклассовой или межплеменной согласованности его звуковых произношений (сибилянтной или спирантной ветви, свистящей или шипящей группы) и по учету выбора и расположения элементов (их всего четыре: А, В, С, D) в составе слов, разложимости на эти элементы всех слов, в том числе и племенных названий; так, «бул-гар» и «чу-ваш» представляют одинаково тождественный подбор двух элементов — А. и В, расположенных в термине «бул-гар» в одном порядке (ВА), в термине «чу-ваш» — в другом (АВ).
По новому учению, чувашский язык, — а следовательно, и сближаемый с ним до отождествления булгарский — по главному массиву своего состава принадлежит к той социальной группировке языков яфетической системы, к-рая определяется формально фонетическим наименованием как шипящая группа сибилянтной ветви языков. Потомуто выявляющее особенность этой группы слово toXor («тахар» — девять), противополагающее плавный звук «р» сибилянту «з» турецкой речи и в огласовке представляющее редуцированный губной гласный (о< — >и), восходит к архетипу *8oqor («чохор»), благодаря чему чувашский становится в ряд шипящих языков яфетической системы, из коих мегрельский и чанский сохранили это числительное, в виде *Sqoro из того же *floqor («чохор»). Однако, булгарочувашская группа, — во всяком случае, лучше сохранившаяся чувашская речь, столь резко выделяющаяся своим плавным звуком «р» в соответствие свистящему «з» в турецких языках, — сама в других многочисленных случаях лроявляет то свистящий, то шипящий звук взамен ожидавшегося плавного «р» или «л», с той же неустойчивостью и колебанием, какие наблюдаются в языках яфетической системы.
Принадлежность речи чувашей и, следовательно, булгар по формальным признакам к языкам шипящей группы преемственно сближает их лингвистически со скифами, до иранизации их одних верхов (никак не всех слоев полностью), говорившими на языке и наречиях яфетической системы той же шипящей группы. Вхождение булгаро-чувашской группы в круг шипящей группы не мешает ей, — по крайней мере, чувашскому языку, — в других основных своих слоях иметь отложение т. н. свистящей группы языков той же яфетической системы, почему у чувашского общие с грузинским такие слова, как «холодный» — чув. sive («сивё»), груз, div-i («цив-и») и др. В материальной части речи, как и в словаре, эта группа языков, порывая в значительном числе вовсе или частично (при двухэлементности слова в отношении одного из его элементов) не только с финскими, но и турецкими, обнаруживает общность коренных своих слов с яфетическим Кавказом и с латинским языком; в по 32
следнем это — пережитки архаичной италийской почвы или так наз. доисторического яфетического мира Средиземноморья. Напр., чувашек, уы-vos,, — («йыва^» — «дерево»), восходящее к архетипу *yur-vbni, двухэлементному (АВ), не имея прямого родственного соответствия в турецких языках [здесь дерево — а^аф («агач»)] полностью, т. е. по обоим элементам, не имея его и в финских языках, является разновидностью с более выдержанной губной огласовкой (и« — >о) разнобойного в этом отношении (а, о) лат. аг-bos или ar-bor. Наконец, булгаро-чувашская группа представляет исключительный интерес по ее вкладу в рус. речь, так, «посылать», «посол» от чув. «szol < — ► szul» — дорога, «сулить» от «sol« — -> sul» — рука — чув.
sol-э « — > sul-э — браслет и т. п.
Для ознакомления с новой постановкой вопроса о происхождении чувашского, а с ним и булгарского языков см. работы Н. Марра, особ.: «Приволжские и соседящие с ними народности в яфетическом освещении их племенных названий», «Известия Академии Наук», 1925, 673—698; «Из переживаний доисторического населения Европы, племенных или классовых, в русской речи и топонимике», Чебоксары, 1925; «Чуваши-яфетиды на Волге», Чебоксары, 1926; «О числительных (к постановке генетического вопроса)», см. Языковедные проблемы о числительных, I, 34.
БУЛГАРЫ, Булгар Великий,
древняя столица Болгарского государства 10—14 вв., см. Болгары.
БУЛГАРЫ ВОЛЖСКИЕ, см. Болгары волжские.
БУЛЕ (Ьи1ё), «совет», учреждение, сыгравшее огромную роль в политической истории древней Греции. Первоначально «совет старцев» при царе, Б. потом превращается в государственный совет — главный орган управления в аристократических республиках 8—6 вв. до хр. э. (в Афинах — см. Ареопаг). С 6 в. Б. подвергается демократизации.
Особенно замечательна демократическая Б. — «совет пятисот» в Афинах с конца 6 в.
Члены этого совета отбирались по жребию из многочисленных кандидатов, предложенных отдельными филами. Разделенный обычно на 10 дежурных частей («пританий»), этот совет является важнейшим законосовещательным органом [обсуждению вопроса в народном собрании обычно должно предшествовать предварительное постановление («пробулеума») совета], а также и органом административно-судебным: он управляет финансами, контролирует должностных лиц, производит суд по государственным преступлениям («эйсангелия»), а также заведует внешними сношениями. Б. считалась одним из главных оплотов демократии, а попытки реакционных переворотов в Афинах обычно начинались с разгрома демократической Б. В эпоху эллинистических монархий и затем особенно в римскую эпоху начинается постепенное аристократическое перерождение Б. в Афинах и других греческих общинах: постепенный захват компетенции народного собрания, прекращение выборов в совет и пожизненное членство, что превращало Б. в более или менее замкнутую, привилегированную корпорацию.
Лит.: Гольдин, Н., Афинский совет, Харьков, 1904; Бузескул, В. П., История афинской демократии, Петербург, 1909.
