к самосохранению, оказывает неблагоприятным для него факторам всей своей организацией и своим поведением. Если даже оставить в стороне чисто умозрительные, спекулятивные представления Гераклита («все возникает через борьбу»), Эмпедокла, Лукреция Кара и др. мыслителей классической древности, а также некоторых философов-материалистов 17—18 вв.
(Дидро, Гоббс и др.), то нужно все же признать, что уже до Дарвина многие естествоиспытатели конца 18 — го и начала 19 — го вв. конкретно описали Б. за с. и даже пользовались самим термином. Наиболее замечательна в этом отношении работа швейцарского ботаника А. Де-Кандолля («Introduction a l’6tude de la botanique», 1835), во втором томе к-рой он подробно выясняет необходимость для растений бороться за солнечный свет и за территорию, с которой связано получение влаги и питательных солей. В письме к Аза Грею и в «Историческом очерке», предпосланном «Происхождению видов», Дарвин указывает, что у Де-Кандолля, У. Герберта, Ч. Лайеля и В. Уэлза он нашел первые упоминания о Б. за с. Так. обр., наличие в природе процессов, описываемых термином Б. за с., было известно биологам задолго до Дарвина, но только в системе дарвиновского учения термин этот получил строго определенное и полнозначное содержание. К признанию всей важности разыгрывающейся в природе Б. за с. Дарвин пришел в 1838, после прочтения книги Мальтуса «Опыт о народонаселении». Считая, что население страны увеличивается в геометрической прогрессии, а средства к существованию — лишь в арифметической, Мальтус приходит к своим, получившим впоследствии широкую известность, выводам о необходимости для беднейшего населения страны ограничить рождаемость. Дарвина, естественно, заинтересовали не выводы Мальтуса, а самый факт несоответствия между ростом населения и количеством средств к существованию, и он, «будучи подготовлен продолжительными наблюдениями над образом жизни растений и животных, оценил все значение повсеместно совершающейся Б. за с.» («Автобиография» Ч. Дарвина). Как будет видно из дальнейшего, перенаселение, усиленная рождаемость далеко не являются единственным фактором, обусловливающим Б. за с. Это в конце-концов было учтено и самим Дарвином, и, т. о., книга Мальтуса сыграла для него, как и для второго творца естественного отбора — А. Уоллеса, роль исходного толчка, по существу же между теорией Мальтуса и теорией Б. за с. и естественного отбора мало общего. Этот факт отлично охарактеризован Энгельсом в 5-й главе «Анти-Дюринга»: «Каждый может видеть с первого взгляда, — говорит он, — что не требуется мальтузианских очков, чтобы усмотреть в природе Б. за с. — противоречие между бесчисленным множеством зародышей, которых расточительно творит природа, и незначительным количеством тех из них, к-рые вообще могут достичь половой зрелости; противоречие, к-рое в действитель 206
ности разрешается — местами очень жестокой — Б. за с.». Если вспомнить далее, что книга Мальтуса, как это установили Маркс и Плеханов, не оригинальна, что источником ее послужили не цитированные Мальтусом, но им использованные писатели 18 в.
(Франклин, Юм, Мирабо-отец, Монтескье, Герреншванд и др.), многие здоровые идеи к-рых Мальтус лишь извратил, то станет ясным, что роль Мальтуса в формулировке и разработке Дарвином и Уоллесом закона Б. за с. лишь крайне незначительна.
Борьбе за существование Дарвин посвящает третью главу своего «Происхождения видов». «Природа, — пишет Дарвин, — представляется нам ликующею; мы часто видим избыток пищи; мы не видим или забываем, что птицы, которые беззаботно распевают вокруг нас, по большей части питаются насекомыми или семенами и, т. о., постоянно истребляют жизнь; мы забываем, как эти певцы или их яйца, в свою очередь, пожираются хищными птицами или зверями; мы не всегда принимаем во внимание, что если в известную минуту пища находится в изобилии, то нельзя сказать того же о каждом годе и каждом времени года». Термин Б. за с. Дарвин применяет «в широком и метафорическом смысле», понимая под ним как борьбу в прямом смысле, конкуренцию, соревнование, так и все случаи сложной зависимости организмов от окружающей их одушевленной и неодушевленной среды. Два животных из рода Canis (собачьих) в период голода борются между собой за жизнь и смерть. Но и растение на окраине пустыни борется с засухой, правильнее — зависит от влажности. Растение, ежегодно производящее тысячи семян, борется за каждый клок земли с уже живущими на этой земле растениями своего и др. видов. Омела зависит от деревьев, на к-рых она паразитирует, но, конечно, нельзя здесь прямо говорить о борьбе омелы со своим хозяином даже в том случае, если он захиреет и погибнет под действием большого числа экземпляров омелы, поселившихся на нем.
«Во всех этих значениях, нечувствительно переходящих одно в другое, я ради удобства, — говорит Дарвин, — прибегаю к выражению Б. за с.». Б. за с., полагает Дарвин, неизбежно вытекает из быстрой прогрессии размножения. Если бы какое-нибудь растение производило ежегодно, как вычислил еще Линней, по два семени (в действительности растения с такой слабой производительностью не существует) и если бы каждое из семян благополучно вырастало до взрослого состояния, то через двадцать лет его потомство возросло бы до миллиона. Слон . плодится очень медленно и только в возрасте от 30 до 90 лет приносит ежегодно до 6 детенышей, а живет до ста лет, но и при этих условиях потомство одной пары достигло бы в течение 740—750 лет девятнадцати миллионов. В действительности цифры возможного потомства у большинства растений и животных неизмеримо выше. Одно растение мака дает 30.000 семян ежегодно, в одном плоде кукушкиных слез не менее
