общества «Справедливости и гармонии», совместно с обществом «Большого ножа», привела к настоящим восстаниям против иностранцев, сопровождавшимся человеческими жертвами. В январе 1900 большая часть Шань-дуня была охвачена восстанием, во время к-рого был убит британский миссионер Брукс; в погроме англичан и японцев в Шаши были уничтожены до тла таможня, Хайкван-Банк, все дома, принадлежавшие иностранцам, и японское консульство; 28 мая 1900 были сожжены два моста и две станции на линии Пекин — Баодин-фу; в тот же день в Фенгцей, 2 — ой станции от Тянь-цзиня, были сожжены ж. — д. мастерские. Боксеры двигались по направлению к Пекину; кроме того, восстание охватило центральный Сы-чуань, Фу-чжоу, Юнь-нань-фу; ужасный погром произошел в Баодин-фу. Менее чем в полгода движение распространилось по всему сев. Китаю, сосредоточившись в Чжилийской провинции. Росту и распространению движения содействовала в значительной степени позиция, занятая правительством.
Чувствуя опасность, угрожавшую трону со стороны масс, правительство вдовствующей императрицы Цзы-Си решило дать выход народному недовольству, направив его против иностранцев; с другой стороны, часть двора и нек-рые высшие сановники питали надежду на то, что, может быть, в самом деле удастся, благодаря боксерам, избавиться от иностранцев. Вначале правительство придерживалось дружественного нейтралитета по отношению к боксерам: протестуя на словах против действий боксеров, оно тайно им покровительствовало.
Однако, когда движение приняло национальный характер, двор открыто перешел на сторону движения. 9 июня 1900 председателем кабинета министров был назначен ярый сторонник боксеров, принц Дуаньван, и в кабинет были введены три новых министра — все крайние сторонники боксеров, оказывавшие сильное давление на императрицу с целью добиться открытой поддержки боксеров. Между тем, события развертывались, принимая грозный оборот. 11 июня в Пекине был убит советник японской миссии Сугияма; двумя днями позже были разрушены и сожжены здания иностранных миссий и церквей в вост, части города, и сотни иностранцев были убиты. 16 — го июня командование объединенными морскими силами союзников в Китае предъявило ультиматум о сдаче форта Таку, ибо путь на Пекин был занят уже боксерами. 17 июня, после бомбардировки и разрушения форта, Таку был занят иностранными военными силами. Под влиянием этих событий, в ночь с 18 на 19 июня состоялся большой совет императорского двора, на к-ром правительство взяло твердый курс на поддержку боксеров и решилось объявить войну иностранцам. 20 июня 1900, в день начала осады посольского квартала и всех дипломатических миссий, в Пекине появился официальный декрет об оплате и снабжении пищевым довольствием боксеров, «лойяльно выполняющих патриотический долг». Неделей позже были разо 702
сланы телеграфные инструкции всем вицекоролям и губернаторам южного и центрального Китая, в которых прославлялась «доблесть боксеров, сотрудничающих с императорскими войсками», и им предлагалось вербовать силы, чтобы дать отпор «наглости» иностранцев. В первый день осады посольского квартала Пекина, продолжавшейся 50 дней, манчжурскими сол-( датами был убит германский посланник, барон фон Кеттелер. Однако, попытки боксеров ворваться в посольский квартал и сжечь его потерпели неудачу, так как европейцы, располагавшие десантом из 400 матросов, сумели организовать отпор; кроме того, европейцам благоприятствовали также разногласия среди двора: против истребления посольств, как и раньше против поддержки боксеров, были главнокомандующий в Пекине ген. Юнг-Лю и министры Юань-Чан и Сю-Цзин-Чень; последние два за «сочувствие европейцам» были казнены по личному приказу императрицы. Между тем, уже на 5-й день осады императрица и двор могли убедиться в том, что движение грозит вылиться в формы, опасные для династии. Боксеры вели себя в Пекине так, как будто они были хозяевами положения: они не только держали себя независимо по отношению к манчжурским чиновникам и грабили знатных сановников, у к-рых они были расквартированы, но «посягнули» даже на особу императрицы. В ночь на 25 июня отряд боксеров ворвался во дворец, обвиняя императора в том, что он является «другом иностранцев», и требуя смерти «ученикам дьявола».
С того момента, как движение вышло из-под контроля правительства, грозя сделаться движением уже не только против иностранцев, но и против династии, двор резко повернул фронт, и Юнг-Лю, сторонник примирения с иностранцами, взял верх; Цзы-Си приказала прекратить военные действия и отправила Юнг-Лю для переговоров с иностранными миссиями. 18 июля 1900 соединенный корпус из японских, русских, английских, американских, французских и немецких войск, после ожесточенной бомбардировки Тянь-цзиня и взятия города, двинулся на Пекин в числе 20 тыс. чел. для выручки посольств. Теперь, когда и двору стало ясно, что китайскому правительству придется держать ответ перед державами, император обратился 19 июля с письмом к президенту Соед.
Штатов Сев. Америки Мак-Кинли, прося его «взять на себя инициативу для переговоров с державами на предмет восстановления мира и порядка». 8 августа Ли-ХунЧан (см.) был назначен полномочным представителем китайского правительства для переговоров с представителями держав о ликвидации конфликта. — Получив сведения, что соединенные европейские войска находятся по дороге в Пекин, Ли-Хун-Чан по совету России обратился к державам с просьбой воздержаться от занятия Пекина, так как это «принесет невыразимый урон существующей династии»; вместо этого он предлагал перевести посольства под охраной надежных войск из Пекина
