самостоятельного существования и самодеятельного развития природы у Аристотеля).
После длинного ряда теорий о природе вещества, созданных в эпоху Возрождения, атомизм возрождается в начале 17 в., почти одновременно в Италии (Магнен), в Германии (Зеннерт) и во Франции (Гассенди).
Магнен в своей книге «Оживающий Демокрит» (Democritus reviviscens, 1646) заменяет первую материю Аристотеля неделимыми, протяженными А. (при этом способными менять свою форму). Зеннерт (с 1619), исходя из учения о четырех основных элементах, принимает четыре рода элементарных атомов, качественно различных между собой.
Наконец, действительное восстановление античного атомизма дает Гассенди (Очерк философии Эпикура, 1649), одинаково выступавший и против аристотелевского, и против декартовского понимания материи.
Сохраняя в согласии с учением церкви идею о боге-творце вселенной и бессмертной душе человека, Гассенди отводит этим религиозным предпосылкам минимальную роль и со всею возможною последовательностью развивает атомистическую точку зрения. Бог выступает исключительно как создатель А., дающий им закон их движения. С этого момента все процессы в мире протекают с механическою необходимостью (Гассенди устраняет Эпикуровское учение о произвольных отклонениях А.). Из сочетаний А. не только объясняется образование всех материальных вещей, но и душа живых существ, за исключением человеческой, объявляется материальной. Наличие сознания (ощущения, памяти и воображения) связывается с определенными группировками материальных А., при чем Гассенди подчеркивает, что свойства, к-рых нет у частей, могут, однако, быть у целого. Уже в учении Гассенди античное понятие А. пополняется новым признаком: А. приписывается вложенное в него богом стремление, благодаря к-рому он выполняет определенное движение, так что состояние покоя есть только вынужденная задержка этого движения. Выступающее здесь понятие силы играет затем существенную роль в том понимании А., к-рое мы находим в философии природы Ньютона. Для Ньютона А. — плотные, непроницаемые и подвижные тела. Как частицы протяженные, они, однако, могли бы быть доступны делению (философы 17 в. в большинстве случаев и принимали бесконечную делимость вещества, хотя бы уже вследствие неограниченности могущества божия).
Но Ньютон указывает на силу, «способность сопротивления», как на источник, к-рый препятствует фактическому разделению А. на части. И рядом с этим учение о всемирном тяготении естественно наводит на мысль, что сила тяготения должна определять движение отдельных А. так же, как она определяет движение небесных тел. Наделение А. силою приводит затем, в половине 18 в., у Р. Босковича к утверждению, что сила представляет собою основную природу А. («Теория натурфилософии», 1759). Надо перестать отличать силы от субстанций, «впрягая силы в субстанции, как лошадей в повозки». Боскович считает А. лишь неделимым и непро 22
тяженным центром двоякой в своем действии силы, попеременно выступающей то в качестве отталкивающей, то в качестве притягивающей; т. о., все А. впервые рассматриваются у него как совершенно однородные, качественно неразличимые между собой.
Заключенная в А. сила отталкивания и притяжения проявляет свое действие на расстоянии (в первом случае — на близком, во втором — преимущественно на далеком), при чем действие ее в той и другой форме быстро убывает с увеличением расстояния; влиянием этой силы Боскович объясняет и сцепление частиц тела, и его непроницаемость, и притяжение между телами. У Лейбница метафизическим элементом вещей является «формальный атом», к-рому приписываются одни психические свойства (представление и стремление); материя теряет свою самостоятельность и становится простым отображением в сознании данного психич. центра всей совокупности окружающих его (таких же психич.) центров. Т. о., на место материальных А. выдвигаются психич. монады (см.).
Монада Лейбница впоследствии снова превращается в материальный элемент действительности. Мопертюи сделал первую попытку к материализации монады: синтезируя А.
Эпикура и Гассенди с монадой Лейбница, он получил молекулу; но эта молекула наделена психическим содержанием: понятием, разумом и пр. Мопертюи остается на почве дуализма и идеализма. У Дидро молекулы материальны. Материя, по его мнению, гетерогенна, т. — е. разнородна по составу своих элементов. Последними частицами материи и являются молекулы. Основными свойствами А. (или молекулы) Дидро считал протяжение, движение и чувствительность. Он различал чувствительность инертную и деятельную. В отличие от Мопертюи, Дидро не приписывал А. (или молекулам) развитой психической жизни. Чувствительность является общим свойством материи в том смысле, что в неорганической материи она составляет некий зародыш возможной психической жизни, в органической же материи дана в определенно выраженной форме. Разлагая понятие материального А., некоторые идеалистич. системы пытаются затем использовать его, как вспомогательное средство для объяснения субъективно представляемого мира опыта. Для Маха А. не реальности, а произвольно созданные средства познания; это — полезные фикции (Буссе, Либман), исходные точки для счета (Риль). В противоположность такому субъективному истолкованию, положительная наука пользуется А. как подлинною реальностью. Еще Бойль (17 в.) ввел их в химию в качестве последних составных частей, из к-рых слагаются все не сводимые друг на друга простые элементы. Научную формулировку понятие А. получило со времени Дальтона (начало 19 в.), при чем для А. перестал играть роль момент абсолютной неделимости, и он выступает как наименьшая доля того или другого элемента, обладающая природой этого элемента и вступающая в соединения с одним или несколькими А. других элементов (см. Атом в химии и физике, I).
Новейшая физика устанавливает сложный
