тому Ахиллъ изображается галантнымъ кавалеромъ, Неронъ превращенъ въ мечтательнаго ритора на тему о женской красотѣ и женскомъ чувствѣ, Александръ Македонскій „прекраснымъ глазамъ“ женщины „приносить всю свою доблесть“ и т. д. и т. д. Все подобное практиковалось потому, что отвѣчало политическимъ идеямъ, духу того времени и порядкамъ общежитія. Прославленіе монархіи въ духѣ Ришелье, величаніе католической церкви, воспѣваніе романическихъ эпизодовъ изъ жизни Людовика 14 и пр.—все это вкладывалось въ уста какому-нибудь греческому или римскому герою.
Теорія повліяла и на языкъ: множество словъ исчезло, рѣчь приняла стройный, изящный видъ, но утратила свою силу и живописность. Къ тремъ единствамъ Расинъ прибавилъ четвертое —единство языка: всѣ герои и героини говорятъ у него одинаково изысканною, въ высшей степени правильною рѣчью. Слогъ, стиль стали понятіями господствующими въ прозѣ и въ поэзіи. —Вотъ откуда ведетъ начало дѣленіе слога на высокій, средній и низкій и правила къ употребленію ихъ. Родилась особая наука „Стилистика“, подчинившая самую поэзію.
Главнѣйшею цѣлью поэзіи французская теорія по примѣру римскаго поэта Горація Флакка (64 до Р. X., [] 3 г. по Р. Х.), по его теоріи Ars poetica (наука о стихотворствѣ), выставляла пользу, т. е. придала поэзіи практическое, утилитарное значеніе. Поэзія должна содѣйствовать исправленію нравовъ, наказывать порокъ и провозглашать добродѣтель,—словомъ, соединять пріятное съ полезнымъ. Но подобныя цѣли во французской драмѣ достигались не путемъ художественнаго изображенія личностей, а опять же путемъ чисто разсудочнымъ, діалекттескимъ. Съ этою цѣлію въ драмы вводились цѣлыя разсужденія по вопросамъ политическимъ и нравственнымъ (о патріотизмѣ, объ обязанностяхъ гражданина, полководца, о семейныхъ обязанностяхъ и пр.), при чемъ лицо, произносящее высокопарныя, надутыя рѣчи, могло быть совсѣмъ другой эпохи и другого склада души, т. е. опять же не соблюдалась историческая и психологическая правда; во всемъ проглядывала искусственная манерность и холодная разсчитанность французской моды, обусловливаемой приличіями съ чисто французской точки зрѣнія.
