Вотъ, съ улыбкой безпечной, веселой толпой
Предъ Леономъ проходятъ армянки…
Точно жалкая тѣнь передъ ихъ красотой
Блѣдный обликъ и взоръ сѣверянки!..
5 Пышны кудрей ихъ волны, и ростъ ихъ красивъ;
Всѣ дивятся ихъ чудному взгляду…
Не скрывай же, о юноша, страстный порывъ,
Дай вѣнокъ имъ лавровый въ награду!
Черныхъ, нѣжныхъ очей ихъ плѣнителенъ взглядъ,—
10 Въ нихъ то ночь, то заря вдругъ заблещетъ…
Какъ цвѣтущія розы, ихъ щеки горятъ,
И пылаетъ лицо, и трепещетъ…
Гдѣ поэтъ, чтобъ въ чарующей пѣснѣ своей
Ихъ на лирѣ воспѣлъ вдохновенной?..
15 Гдѣ та кисть, чтобъ могла чудный взоръ ихъ очей
Возсоздать въ красотѣ несравненной?..
Вот, с улыбкой беспечной, весёлой толпой
Пред Леоном проходят армянки…
Точно жалкая тень перед их красотой
Бледный облик и взор северянки!..
5 Пышны кудрей их волны, и рост их красив;
Все дивятся их чудному взгляду…
Не скрывай же, о юноша, страстный порыв,
Дай венок им лавровый в награду!
Чёрных, нежных очей их пленителен взгляд, —
10 В них то ночь, то заря вдруг заблещет…
Как цветущие розы, их щёки горят,
И пылает лицо, и трепещет…
Где поэт, чтоб в чарующей песне своей
Их на лире воспел вдохновенной?..
15 Где та кисть, чтоб могла чудный взор их очей
Воссоздать в красоте несравненной?..
