Любовь и ненависть, и гнѣвъ, и страсть, и геній
Ты можешь выразить сильнѣе и живѣй
Безмолвнымъ языкомъ божественныхъ твореній,
20 Чѣмъ пышной фразою ораторскихъ рѣчей…
И поняла толпа великое творенье,
Въ восторгѣ передъ нимъ курила ѳиміамъ,
Кричала: „Вотъ нашъ богъ!“ въ порывѣ восхищенья;
Она готова пасть была къ твоимъ ногамъ!..
25 Увы! твой дивный трудъ, дитя мечты безсонной,
Онъ проданъ лишь за горсть серебряныхъ монетъ!
Онъ въ рамѣ золотой… А въ думу погруженный
Мечтаетъ въ хижинѣ задумчивый поэтъ…
Л. Уманецъ.
Любовь и ненависть, и гнев, и страсть, и гений
Ты можешь выразить сильнее и живей
Безмолвным языком божественных творений,
20 Чем пышной фразою ораторских речей…
И поняла толпа великое творенье,
В восторге перед ним курила фимиам,
Кричала: «Вот наш бог!» в порыве восхищенья;
Она готова пасть была к твоим ногам!..
25 Увы! твой дивный труд, дитя мечты бессонной,
Он продан лишь за горсть серебряных монет!
Он в раме золотой… А в думу погружённый
Мечтает в хижине задумчивый поэт…
Л. Уманец.
