65 Но что же сталось съ древней славой
Моихъ роскошныхъ береговъ?
Гдѣ храмъ иль замокъ величавый?
Гдѣ блескъ старинныхъ городовъ?..
Лишь Араратъ не забываетъ
70 О славѣ скрывшейся моей
И влагой нѣжно онъ питаетъ
Мое русло, какъ мать—дѣтей…
Но влаги вѣчной и священной
Достойны ль мертвыя поля,
75 Гдѣ турокъ властвуетъ презрѣнный,
И стонетъ древняя земля?
Мои сыны,—ихъ нѣтъ со мною!
Но сколько ихъ въ странѣ чужой,
Въ борьбѣ съ гнетущею нуждою,
80 Въ борьбѣ за хлѣбъ насущный свой!
Моихъ сыновъ враги изгнали,
Отчизну душитъ низкій плѣнъ,
И въ древній край они прислали
Толпы невѣрныхъ мнѣ взамѣнъ!
85 Для нихъ ли пышными цвѣтами
Теперь украшу берегъ свой,
И мнѣ ль предъ дикими очами
Блистать чарующей красой?!
65 Но что же сталось с древней славой
Моих роскошных берегов?
Где храм иль замок величавый?
Где блеск старинных городов?..
Лишь Арарат не забывает
70 О славе скрывшейся моей
И влагой нежно он питает
Моё русло́, как мать — детей…
Но влаги вечной и священной
Достойны ль мёртвые поля,
75 Где турок властвует презренный,
И стонет древняя земля?
Мои сыны, — их нет со мною!
Но сколько их в стране чужой,
В борьбе с гнетущею нуждою,
80 В борьбе за хлеб насущный свой!
Моих сынов враги изгнали,
Отчизну душит низкий плен,
И в древний край они прислали
Толпы неверных мне взамен!
85 Для них ли пышными цветами
Теперь украшу берег свой,
И мне ль пред дикими очами
Блистать чарующей красой?!
