Ужъ полночь! Теплится лампада надо мной,
И багрянитъ струей кровавою молчанье,
Трепещетъ призраковъ въ предсмертной мукѣ рой,
Невѣрный снопъ лучей—унылое мерцанье!..
5 Лампада нѣжная не знаетъ ночью сна,
Печально бодрствуя, какъ ласковое око,
Взирая въ очи тѣхъ, кого душа больна,
Кто въ потолокъ вперилъ свой взоръ въ тоскѣ глубокой.
Ей внятенъ сердца стонъ, ей внятенъ каждый вздохъ,
10 И ложе блѣдный лучъ ея едва ласкаетъ,
Когда передъ зарей свѣтильня догораетъ!
Въ часы страданія, въ часы моихъ тревогъ
Она такъ странно мнѣ близка, что я, мечтая,
Въ ней душу узнаю твою, о мать родная!
Эллисъ.
Уж полночь! Теплится лампада надо мной,
И багрянит струёй кровавою молчанье,
Трепещет призраков в предсмертной муке рой,
Неверный сноп лучей — унылое мерцанье!..
5 Лампада нежная не знает ночью сна,
Печально бодрствуя, как ласковое око,
Взирая в очи тех, кого душа больна,
Кто в потолок впери́л свой взор в тоске глубокой.
Ей внятен сердца стон, ей внятен каждый вздох,
10 И ложе бледный луч её едва ласкает,
Когда перед зарёй светильня догорает!
В часы страдания, в часы моих тревог
Она так странно мне близка, что я, мечтая,
В ней душу узнаю твою, о мать родная!
Эллис.