Говорятъ мнѣ: „Зачѣмъ ты хранишь такъ упорно молчанье,
И надежды свои, и печали въ душѣ затая?“
Но заря въ небесахъ разливаетъ безмолвно сіянье,—
И она, какъ душа необъятна моя…
5 Говорятъ мнѣ: „Зачѣмъ ты терзаемъ глубокой тоскою?“
Какъ же быть мнѣ инымъ, если счастья желаннаго нѣтъ,
Если звѣзды мои всѣ скатились одна за другою,
А въ душѣ до сихъ поръ не сіяетъ разсвѣтъ!
Говорятъ мнѣ: „Зачѣмъ, какъ стоячаго озера воды,
10 Ты безжизненъ, и мертвъ, и застылъ въ заколдованномъ снѣ?“
Оттого, что во мнѣ жажда свѣта и жажда свободы
Навсегда улеглися на днѣ!..
Говорят мне: «Зачем ты хранишь так упорно молчанье,
И надежды свои, и печали в душе затая?»
Но заря в небесах разливает безмолвно сиянье, —
И она, как душа необъятна моя…
5 Говорят мне: «Зачем ты терзаем глубокой тоскою?»
Как же быть мне иным, если счастья желанного нет,
Если звёзды мои все скатились одна за другою,
А в душе до сих пор не сияет рассвет!
Говорят мне: «Зачем, как стоячего озера воды,
10 Ты безжизнен, и мёртв, и застыл в заколдованном сне?»
Оттого, что во мне жажда света и жажда свободы
Навсегда улеглися на дне!..
