Вздыхаетъ желтая осень и стучится въ окошко.
— Дѣвочка-Напѣвочка, выйди ко мнѣ, утѣшь меня. Одолѣла меня грусть-тоска.
Но Дѣвочка-Напѣвочка немножко трусишка. Она посылаетъ вмѣсто себя Волчка.
— Иди, иди! Развѣ тебѣ не жалко осени? Слышишь, какъ она вздыхаетъ.
Волчку тоже не охота уходить изъ тепла, но онъ привыкъ слушаться и идетъ въ садъ.
Тамъ вѣтеръ шумитъ, шуршатъ сухіе листья и капаетъ, все капаетъ мелкій дождикъ. Волчку становится такъ скучно, что онъ принимается выть. А желтая осень сердится:
— Хорошъ утѣшитель, нечего сказать! Выть-то я и сама умѣю. На то у меня есть вѣтеръ. Уходи, пожалуйста, мнѣ такихъ не нужно.
Волчокъ плетется назадъ въ комнату.
Вздыхает жёлтая осень и стучится в окошко.
— Девочка-Напевочка, выйди ко мне, утешь меня. Одолела меня грусть-тоска.
Но Девочка-Напевочка немножко трусишка. Она посылает вместо себя Волчка.
— Иди, иди! Разве тебе не жалко осени? Слышишь, как она вздыхает.
Волчку тоже не охота уходить из тепла, но он привык слушаться и идёт в сад.
Там ветер шумит, шуршат сухие листья и капает, всё капает мелкий дождик. Волчку становится так скучно, что он принимается выть. А жёлтая осень сердится:
— Хорош утешитель, нечего сказать! Выть-то я и сама умею. На то у меня есть ветер. Уходи, пожалуйста, мне таких не нужно.
Волчок плетётся назад в комнату.
