вытекающие, не только в случаях необходимости назначения опеки по причине умственного расстройства лица, но и по другим основаниям, а также не только в случаях необходимости назначения ее над лицами, владеющими имуществом в губерниях Царства Польского и Империи, но и вообще над уроженцами губерний, состоящих на общих правах и под действием законов местных, когда они или владеют имуществом в тех и других губерниях, или же в одних из них, но когда обстоятельства, вызывающие назначение опеки, возникли в других, то следует скорее прийти к тому заключению, что при разрешении его должно быть принимаемо во внимание, вопреки мнения Малышева не столько последнее действительное местожительство опекаемого, сколько местонахождение его имущества, все равно — движимого или недвижимого. Именно в ответ на этот вопрос следует признать: во-1-х, что в случаях необходимости назначения опеки над такими лицами, которые имеют какое-либо имущество в тех и других губерниях, опека должна быть назначаема особо в тех и других губерниях по действующим в них законам; во-2-х, что в случаях необходимости назначения опеки над такими лицами, которые находились на жительстве в одних из этих губерний, а имущество имели в других, опека должна быть назначаема по законам последних, и, наконец, в-3-х, что только в случаях нахождения на жительстве уроженцев одних из этих губерний в других и обладания ими имуществом также в этих последних, опека должна быть назначаема по законам этих последних губерний, как места последнего их жительства. Если этими положениями следует руководствоваться при назначении опеки в указанных случаях, то, далее, нельзя, кажется, не признать, что при руководстве ими же должен быть разрешен вопрос о применении тех или других законов также, во-1-х, и в определении отношений, из опеки вытекающих, и во-2-х, в назначении попечительств. Никаких других данных более общего характера для разрешения этого вопроса в постановлениях нашего закона найти нельзя; но, несмотря на это, все же нельзя не признать, что скорее должны быть приняты к руководству установленные сейчас в его разрешение положения, как основанные хотя на частном указании закона, чем основание, предлагаемое для его разрешения Малышевым, вследствие того, что для подкрепления правильности того положения, что опека должна быть назначаема всегда по законам местожительства опекаемого, уже никаких данных найти нельзя.
Относительно, затем, еще определения того — по каким законам должна быть определяема правоспособность лиц юридических, кажется, вопрос возникать не может, вследствие того, что правоспособность их определяется всегда теми особыми положениями и уставами, имеющими значение специальных законов, которыми устанавливается их возникновение и определяется круг действия их, согласно которым должна определяться и их правоспособность во всяком месте действия их, указанном в их уставах.
Далее, прежде чем обратиться к разрешению вопроса о применении тех или других законов к определению прав вещных, обязательственных и наследственных, остановимся сперва еще на разрешении вопроса о том — по законам какой местности должны быть обсуждаемы порядок и формы совершения различного рода актов и сделок? Для разрешения этого вопроса в самом законе мы опять имеем едва ли только не одно частное указание, содержащееся в правилах: „Об актах совершенных в Финляндии и приводимых в действие в Империи и обратно“, составляющих особое приложение к 708 ст. X т., которые, между прочим, дозволяют совершать в Финляндии всякого рода акты, как договорные, так и духовные завещания, подлежащие приведению в действие в Империи,
