662 СРЕДСТВА СУДЕБНЫЯ. чальный моментъ давности погасительной въ тѣхъ случаяхъ, когда для дѣйствія взаимныхъ обязательствъ назначенъ въ договорѣ какой-либо срокъ, долженъ быть опредѣляемъ по времени наступленія этого срока, а если для исдолненія взаимныхъ обязательствъ назначены особые сроки, то по времени наступленія срока, назначеннаго особо для исполненія каждаго обязательства. Въ тѣхъ, затѣмъ, случаяхъ, когда бы въ договорѣ время исполненія взаимныхъ обязательствъ било опредѣлено не какимъ-либо срокомъ, а наступленіемъ какого-либо событія, или условія, или же предъявленіемъ заявленія объ исполненіи обязательства, представляется также возможнымъ, въ видахъ опредѣленія начальнаго момента давности погасительной для исковъ объ исполненіи двустороннихъ обязательствъ, принять къ руководству тѣ положенія, изложенныя нѣсколько выше, согласно которымъ слѣдуетъ опредѣлять начальный моментъ этой давности для исковъ объ исполненіи одностороннихъ обязательствъ, вслѣдствіе того, что изъ правила 1549 ет. X т. представляется возможнымъ выводъ этихъ положеній одинаково, какъ по отношенію опредѣленія начальнаго момента давности погасительной для исковъ объ исполненій обязательствъ какъ одностороннихъ, такъ и двустороннихъ. Относительно, наконецъ, опредѣленія начальнаго момента давности погасительной для исковъ объ исполненіи такихъ двустороннихъ обязательствъ, время исполненія которыхъ не только ничѣмъ не опредѣлено, но исполненіе которыхъ можетъ бытъ требуемо каждымъ контрагентомъ немедленно, ничего болѣе не остается, какъ признать, что начальный моментъ этой давности для исковъ объ исполненіи такихъ обязательствъ долженъ-подлежать опредѣленію, какъ указывается правомъ римскимъ, какъ высказалъ Энгельманъ (О давности по рус. гр. праву, изд. 3, стр. 325 и 328), по времени рег&сѣіо обязательства, на томъ основаніи, что съ этого момента для каждаго контрагента возникаетъ право требовать его исполненія, а никакъ не отдѣльно для иска каждаго контрагента по времени исполненія имъ дѣйствія, составляющаго предметъ его обязательства по отношенію другого контрагента, какъ напр., по утвержденію Энгѳль-мана по искамъ одареннаго къ дарителю о выдачѣ подареннаго ему имущества, или покупщика имущества къ его продавцу о выдачѣ ему купленнаго имъ имущества и подобные.
Правомъ римскимъ особо опредѣлялся еще начальный моментъ давности погасительной для исковъ подопечныхъ къ ихъ бывшимъ опекунамъ. Въ нашемъ законѣ особаго указанія для опредѣленія начальнаго момента давности для этихъ исковъ, напротивъ, не дано; но сенатъ, основываясь на томъ, во-1-хъ, обстоятельствѣ, что въ силу самаго закона, выраженнаго въ 266 ст. X т., имущество опекаемаго должно оставаться на храненіи и въ завѣдываніи опекуна до момента сдачи имъ опеки, до наступленія какового момента собственникъ имущества даже и не въ правѣ требовать отъ пего передачи ему его имущества, а во-2-хъ, на томъ обстоятельствѣ, что распорязкеніл опекуна, нарушающія нрава подопечнаго, не представляютъ единичнаго факта нарушенія, а длятся, напротивъ, все время пока онъ состоитъ опекуномъ и распоряжается его имуществомъ,—высказалъ, что начальный моментъ давности погасительной для исковъ подопечнаго къ опекуну, какъ вообще объ убыткахъ, причиненныхъ неправильными его распорязкѳщлми, такъ въ частности и исковъ о вознагражденіи за растраченное имъ имущество его долженъ опредѣляться не по времени совершенія имъ этихъ дѣйствій, а тѣмъ временемъ, когда онъ обязанъ былъ сдать находившееся въ его завѣдываніи имущество въ опекунское управленіе (рѣш. 1894 г., № 22). Такимъ образомъ, но объясненію сената, начальный моментъ давности погасительной для исковъ къ опекунамъ долженъ опредѣляться по времени окончанія опеки въ лицѣ извѣстнаго опекуна, но не по времени прекращенія ея вообщеѳ, какъ указывалось правомъ римскимъ, опредѣленіе его по каковому моменту и на самомъ
