щества юридического лица; во-2-х, изъявление воли — mandatum, когда одно лицо поручало другому быть его представителем, и в-3-х, последующее согласие — ratihabitio, в тех случаях, когда одно лицо совершало сделку для другого, не быв на это им уполномоченным. Изъявление воли — mandatum называлось также полномочием, если оно предназначалось служить доказательством представительства перед третьими лицами и проявляться оно могло, в свою очередь, также в двух видах: во-1-х, или в виде полномочия специального, когда представителю предоставлялось одно какое-либо правомочие, и во-2-х, в виде правомочия общего, когда представителю предоставлялось несколько правомочий, и которое в более его общем виде представлялось в тех случаях, когда представителю поручалось управление имуществом представляемого и когда он являлся как procurator omnium bonorum последнего. Пространство этого последнего полномочия определялось обыкновенно характером управляемого имущества и могло иногда заключаться даже в праве отчуждения имущества лица представляемого или принципала, как, напр., в случаях полномочия на управление лавкой или торговлей принципала, а также в праве приобретения для него имущества и платежа по его долгам, но ни в каком случае, однако же, не в праве дарить его имущество, или же отчуждать его себе самому. В случаях, затем, совершения сделки для другого лица без его на это полномочия, сделка, до изъявления принципалом согласия — ratihabitio прямо или молчаливо на её принятие им, оставалась в нерешительном состоянии, в виде как бы сделки условной; по изъявлении же такого согласия она, напротив, получала силу с самого момента её совершения представителем, называвшегося в этом случае—negotiorum gestor, так что изъявление согласия имело обратную силу, вследствие того, что ratihabitio в этом случае приравнивалось уже полномочию, что и выражалось в афоризме — ratihabitio mandato comparatur (Pandecten, §§ 65—66).
В новых законодательствах, уложениях итальянском и саксонском, напротив, нет общих правил ни о соучастии в сделках, ни о представительстве, а есть только частные правила или о представительстве в договорах, или же о представительстве по уполномочию и без него, или же о представительстве за лиц недееспособных, и только в уложении саксонском есть среди общих его постановлений о юридических сделках общие указания собственно на основания представительства. Именно, по этому предмету, в уложении саксонском указано: во-1-х, что за лиц неспособных управлять своими делами сделки совершаются их законными представителями; во-2-х, что за лиц юридических сделки совершаются представителями их, назначенными согласно их уставам, и в-3-х, что сделки и от прочих лиц, т. е. лиц дееспособных, могут быть совершаемы через представителей, если только сделка по самой природе её не представляется такой, что должна быть совершаема непременно лично, причем, как на такого рода сделки, указано на духовные завещания (§§ 101 и 2064). В этом перечислении оснований представительства нельзя не видеть указания собственно только на два из оснований его, сделанных правом римским, и именно на должность, по каковому основанию является представительство опекунов и администраторов лиц юридических и на изъявление воли или представительство по уполномочию. Более, затем, подробные правила о представительстве выражены в уложении саксонском в постановлениях о договорах, из которых видно: во-1-х, что и по саксонскому уложению представительство является в том же значении, как и по праву римскому, т. е. что оно должно быть признаваемо на лицо в тех случаях, когда одно лицо совершает сделку не для себя, по для другого лица — принципала; во-2-х, что в отличие от права римского по этому уложению представи-
