чения, по мнению Думашевского, может служить также и то обстоятельство, что закон наш, предписывая известную форму по отношению совершения договоров, прямо указывает, однако же, только некоторые из тех договоров, совершение которых без соблюдения этого предписания должно влечь за собой недействительность их; из чего, по мнению Думашевского, возможен также тот вывод, что, напротив, все другие договоры, в случаях несоблюдения при совершении их установленной законом формы, не должны быть поражаемы недействительностью. И вот форма, установленная законом для совершения этих последних договоров, и должна, по мнению Думашевского, иметь значение только доказательства их совершения, но не должна, обусловливать самое их существование или действительность, каковое заключение подтверждается, по его мнению, также и судопроизводственными законами, которыми не допускается только доказательства совершения таких договоров посредством показаний свидетелей, но не воспрещается подтверждать факт совершения их другими доказательствами. Недействительными закон, выраженный в правиле 728 ст. X т., замененной в настоящее время 18 ст. приложения к 708 ст., объявляет только те акты, в случае несовершения их в установленном законом порядке и в установленной им форме, которые по закону должны быть именно совершаемы только крепостным порядком, но не те, которые могут быть предъявляемы в крепостные установления только для засвидетельствования, из какового закона Думашевский и выводит то заключение, что установленная законом форма совершения только таких сделок, которые должны быть совершаемы крепостным порядком, должна иметь безусловное значение, или значение не только как доказательства, но такой их необходимой принадлежности, наличностью которой обусловливается самое их существование или действительность (Суд. Вест., 1867 г., №№ 90, 93, 95, 99 и 101). Этот вывод на двойственное значение по нашему закону установленных им форм по отношению совершения тех или других сделок представляется до такой степени основательным, как вполне соответствующий точному смыслу постановлений закона о форме актов, что разделяется едва ли не всеми нашими цивилистами, касавшимися по какому-либо случаю вопроса о значении формы актов по нашему закону, как, напр., автором статьи „О сущности договоров“ (Суд. Вест., 1867 г., №№ 151 и 154), Марковым (Граж. прак. кассац. сената, стр. 236—240), Вербловским в его статье „О недействительности юридических актов по решениям Кассационного сената“ (Суд. Жур., 1875 г., кн. 6, стр. 48), Оршанским в его обзоре кассационной практики сената (Жур. гр. и уг. пр., 1875 г., кн. 6, стр. 82), Змирловым в его рецензии на книгу Исаченко „Гражданский процесс“ (Жур. гр. и уг. пр., 1892 г., кн. 2, стр. 140), Шершеневичем (Учеб. рус. гр. пр., изд. 2, стр. 139), Дювернуа (Чтения по гр. праву, изд. 4, т. I, ст. 822) и Растеряевым (Недейст. юрид. сделок, стр. 168), а также и сенатом в целом ряде решений (реш. 1871 г., № 794; 1872 г., № 108; 1877 г., № 272; 1879 г., № 357; 1883 г., № 42; 1888 г., № 37 и друг.), причем все они в подкрепление правильности этого взгляда ссылаются еще на 66 ст. нотариального положения, которой предписывается под страхом недействительности самих сделок совершать крепостным порядком те из них которые выражаются в актах о переходе или ограничениях права собственности на недвижимые имущества, и из которой вытекаете действительно то же самое заключение по отношению определения значения установленной законом формы актов для совершения тех или других сделок, которое выводил Думашевский из правила 728 ст. X т. Сенат в некоторых его решениях на первых порах его деятельности, правда, высказывал и взгляд противоположный на значение формы актов по нашему закону, но высказанные им в этом отношении заключения могут быть оста-
459
ЮРИДИЧЕСКИЕ СДЕЛКИ, ИХ ПОНЯТИЕ И ВИДЫ.
