к имуществам наличным, а не долговым, и во-2-х, что кроме этих прав, как неполные права собственности, к категории имуществ наличных должны быть относимы на основании 514 и 535 ст. вообще и все другие права, отдельные от права собственности, владения и пользования в чужом имуществе и, притом, совершенно безотносительно к акту их установления, вследствие чего, права эти, установленные даже договором, должны быть почитаемы правами вещными, а не обязательственными и, потому, должны быть почитаемы за имущество наличное, а не долговое (Жур. Мин. Юст., 1865 г., кн. 2, стр. 324—326). Такой же взгляд на значение прав отдельного владения и пользования в чужом имуществе, устанавливаемых даже договором, высказывают и многие другие позднейшие из наших цивилистов, как, напр., Змирлов в его статье „Договор найма имущества по нашим законам“ (Жур. гр. и уг. пр., 1884 г., кн. 2, стр. 84). Доводы, приводимые Вороновым и почерпнутые им из данных, представляемых нашим законом, в доказательство того положения, что права пользования в чужом имуществе, определяемые законом как права неполной собственности, должны быть относимы, как права вещные, к разряду имуществ наличных, а не долговых, настолько вески, что положение это должно быть признано правильным, как вполне соответствующее не только определению закона об этих правах, но и предположению составителя свода законов, Сперанского, об отнесении сервитутов по нашему закону к категории имуществ наличных, а не долговых. Положение это представляется очень важным в том отношении, что на базисе его может быть лучше и правильнее обоснована и квалификация этих прав имуществом движимым или недвижимым. В самом деле, если только считать эти права за имущества наличные, а не долговые, то и квалифицировать их следует уже соответственно тому роду имущества, которое является их объектом, или к которому они относятся, или другими словами, что только те права, которые относятся к имуществам движимым, следует квалифицировать также как имущество движимое, а те, которые относятся к имуществам недвижимым, квалифицировать уже как имущество недвижимое, даже и в тех случаях, когда бы те или другие из этих прав и не были за лицом, ими обладающим, законным порядком укреплены и потому не подлежали бы и защите, как действительные вещные права, а не всегда имуществом движимым, как это делают сенат и Победоносцев.
Заключение это представляется, кажется, настолько прямым и логическим выводом из положения предыдущего, что в доказательство правильности его нет, кажется, и надобности приводить какие-либо другие данные; но, несмотря на это, для лучшего его обоснования, или, другими словами, для доказательства соответствия его с прочими постановлениями нашего закона, не мешает указать и те из них, в которых прямо проглядывает мысль о квалификации, по крайней мере, некоторых из прав в чужом недвижимом имуществе, имуществом недвижимым. Так, во-1-х, закон, перечисляя в 394 ст. X т. различные нераздельные недвижимые имущества, упоминает как о таковых, между прочим, и об арендах, под которыми, как мы видели выше, следует разуметь собственно право временного пользования в казенном имуществе, предоставленное правительством в виде награды, из какового постановления само собой следует заключение, что право пользования в виде аренды в чужом имуществе и самим законом квалифицируется как имущество недвижимое. Во-2-х, в тех узаконениях, которые показаны источниками правил как 402, так и 418 ст. X т., нельзя найти даже и малейшего намека на то, чтобы возможно было относить к разряду имуществ долго-
