могут быть предметом заклада, а также, что заем и ссуда должны быть разграничиваемы по соображении различия вещей заменяемых и незаменяемых, из которых предметом займа могут быть только первые, а предметом ссуды только последние. Хотя и без ссылки на какой-либо закон для оправдания того положения, что это разделение вещей имеет значение и по нашему закону, но за применимость его у нас высказываются из наших цивилистов Мейер (Рус. гр. пр., изд. 2, т. I, стр. 136), Кавелин (Права и обязан., стр. 27), Шершеневич (Учеб. рус. гр. пр., изд. 2, стр. 123) и Васьковский (Учеб. гр. пр., вып. 1, стр. 87), причем они и определения тем и другим вещам дают совершенно согласные с определениями права римского, относя к категории вещей заменимых из вещей движимых разного рода вещи, определяемые мерой, счетом и весом, а также и деньги. Они совершенно основательно говорят, как о категории вещей заменимых, только о вещах движимых, вследствие того, что по нашему закону недвижимости всегда должны быть при совершении сделок индивидуально определены, что подтверждается, между прочим, 1451—1454 ст. X т., предписывающими при продаже земель, домов, а также фабрик и заводов и других недвижимостей означать с точностью продаваемые имущества. Нельзя также не согласиться и с другим замечанием Кавелина, что собственно вполне строгого разграничения между вещами заменимыми и индивидуально определенными провести невозможно, каковое замечание представляется, однако же, правильным не потому, как утверждает Кавелин, что один и тот же предмет может быть определен по воле сторон так или иначе, а потому, что только вещи заменимые могут быть по воле сторон индивидуализированы путем обособления и выделения их из массы вещей одного рода. За возможность обращения у нас вещей заменимых по воле сторон в вещи индивидуально определенные высказались также Шершеневич (Учеб. рус. гр. пр., изд. 2, стр. 123), Васьковский (Учеб. гр. пр., вып. 1, стр. 87) и Гамбаров в его статье „Вещь“ (Словарь юрид. и госуд. наук, т. I, стр. 1802), причем Шершеневич указал также и на тот закон, на основании которого такое обращение их у нас может иметь место, и именно на правило 2111 ст. X т., требующее при отдаче на сохранение денег точного означения в акте поклажи рода отдаваемой на сохранение монеты, года ее чеканки, а когда отдаются на сохранение кредитные билеты, то номеров их. Юридическое значение, затем, этого разделения вещей Кавелин, Гамбаров, Васьковский и отчасти Шершеневич определяют также приблизительно определению, существовавшему в праве римском, утверждая, что вещи заменимые могут быть предметом только обязательственных прав, к каковому утверждению следует только прибавить, как это было указано правом римским, за исключением только тех случаев, когда вещи эти индивидуализированы, в каковом виде они могут быть уже предметом не только прав обязательственных, но и вещных.
По соображении различия в назначении вещей так или иначе служить средством удовлетворения потребностей человека вещи правом римским разделялись на потребляемые и употребляемые. Под первыми разумелись такие вещи, назначение которых состояло в том, что они иначе не могут служить для удовлетворения потребностей человека, как только посредством их потребления, или уничтожения их тела — res quae usu consumuntur. Само собой разумеется, что к категории таких вещей по их назначению могли относиться только вещи движимые, но зато к
