статье „Товарищества на вере“ (Жур. гр. и уг. пр., 1881 г., кн. 3, стр. 92) и Садовский в его статье „О товариществе, как юридическом лице“ (Жур. Мин. Юст. 1897 г., кн. 10, стр. 75—79), на том основании, что все вообще торговые товарищества являются по нашему закону особыми субъектами прав, обладающими особым имуществом, отдельным от имущества их членов. Шершеневич, впрочем, считает возможным квалифицировать юридическими лицами не только всякие товарищества торговые, но и другие, которые представляются только возможными по законам гражданским (Учеб. рус. гр. пр., изд. 2, стр. 104), на том основании, что и в этих товариществах обособленность личная и имущественная между товариществами и их членами может выступать столь же резко, как и в товариществах торговых. На этом же основании считает возможным признавать за юридические лица не только торговые, но и всякие гражданские товарищества полные и на вере и Ривлин в его статье „О договоре товарищества вообще и о свойстве договора полного товарищества в особенности“ (Жур. Юр. Общ. 1897 г., кн. 2, стр. 45), причем он, как на достаточные данные для такой квалификации их, указывает на то, что по правилу 2133 ст. X т. обязательства, заключаемые товариществами с лицами посторонними, должны быть заключаемы на имя не товарищей, но товарищества, как целого, а также на то, что 220 и 221 ст. уст. гр. суд. устанавливается особая подсудность для исков, могущих быть предъявляемыми одинаково против всех товарищей вообще. Гольмстен в его статье „О торговых сделках по русскому праву“, напротив, считает признак, указанный Шершеневичем недостаточным для придания полному торговому товариществу значения юридического лица, признавая, что в нем имеются только некоторые его черты, уподобляющие ему эти товарищества далеко не со всеми последствиями, а лишь до некоторой степени (Жур. Юрид. Общ. 1894 г., кн. 4, стр. 3). Также и Башилов в его статье „О торговых товариществах“ не считает возможным признавать за лица юридические торговые товарищества полные, на вере и на вере с участием пайщиков на том основании, что эти товарищества учреждаются не актом Верховной Власти, без какового учреждение юридического лица представляется будто бы невозможным, а просто договором, почему они и квалифицируемы должны быть как союзы, занимающие среднее место между физическими и юридическими лицами — коллективными лицами. В чем, затем, должно заключаться отличие этих последних лиц от лиц юридических, то Башилов, в достаточной степени, однако же, не выясняет, так как он, как на отличительные признаки их, указывает только: во-1-х, на то, что они представляют собой только союзы торгующих лиц, но не одно лицо и, во-2-х, на то, что их дееспособность к заключению торговых сделок представляется более неограниченной, чем дееспособность в этом отношении юридических лиц, ввиду строгого определения пределов ее их уставами, как специальными законами, вследствие чего и сделки, заключенные вне этих пределов, должны считаться для них необязательными, как недействительные, между тем, как сделки товариществ, несоответствующие даже цели их установления, должны считаться действительными, ввиду определения их дееспособности в этом отношении в договоре товарищества только в общих чертах (Жур. Мин. Юст. 1894 г., кн. 1, стр. 1—4 и кн. 2, стр. 55—56). Нельзя считать товарищества полные и на вере за юридические лица также и по мнению Нерсесова, несмотря на то, что они имеют много сходных черт с лицами юридическими, но потому собственно, что возникновение и существование их обусловливается только договорным соглашением между лицами, его составляющими, между тем, как возникновение юридического лица представляется возможным только
252
ЮРИДИЧЕСКИЕ ЛИЦА.
