Страница:Анненков. Система русского гражданского права. T. IV (1912).pdf/380

874 ОТДѢЛЬНЫЕ ДОГОВОРЫ. который можетъ получать силу только по передачѣ отдаваемой на храненіе веіци поклажепринимателю, причемъ письменный актъ ' его служитъ только удостовѣреніемъ факта его совершенія, не болѣе, почему законъ и требуетъ его представленія только въ случаѣ запирательства поклажепринимателя въ принятіи имъ отданныхъ ему на сохраненіе вещей (Суд. Вѣсти. 1873 г. Л» 208), Марковъ въ его статьѣ—„Замѣтки о вопросахъ, возникающихъ изъ договора объ отдачѣ на сохраненіе", напротивъ, опредѣляетъ этотъ договоръ такъ же, какъ Шершеневичъ, послѣ чего останавливается на объясненіи постановленій закона о возможныхъ у насъ предметахъ поклажи, утверждая, что за возможные ея предметы хотя и возможно считать только вещи движимыя, но никакъ не вещи, только перечисленныя въ законѣ, но л другія, какъ, напр., всякія произведенія земли, товары, металлы, за исключеніемъ только вещей одушевленныхъ, а также не только деньги, но и всякія цѣнныя бумаги, а равно не только собственно акты, называемые документами, но и другіе, напр., письма, рукописи и другія бумаги, а также, какъ вещи, принадлежащія самому поклажедателю, такъ и вещи чужія съ согласія ихъ собственника, Правильность этого положенія онъ основываетъ на нѣкоторыхъ изъ. тѣхъ узаконеній, которыя показаны источниками правила 2100 ст. Останавливается онъ также и на объясненіи постановленій закона о лицахъ могущихъ вступать въ этотъ договоръ, причемъ утверждаетъ, что за такихъ лицъ можно считать не только лицъ физическихъ, но и юридическихъ, но изъ первыхъ только лицъ вполнѣ право- и дѣеспособныхъ, іі притомъ одинаково для вступленія въ этотъ договоръ, какъ при поклажѣ добровольной, такъ и необходимой, послѣ чего указываетъ на неопредѣлптельность указаній нашего закона на послѣдствія отдачи на храненіе вещей лицами неправоспособными и принятія ихъ послѣдними какъ физическими, такъ и юридическими, въ видахъ устраненія каковой неопредѣлительностп слѣдуетъ, но его мнѣнію, признавать: во-1-хъ, что лица, отдавшія ихъ имущество на сохраненіе неспособному, должны считаться имѣющими право требовать его отъ него обратно не въ силу договора поклажи, который представляется недѣйствительнымъ, но какъ ихъ имущество изъ незаконнаго владѣнія и, притомъ, безразлично — знали ли они, или не знали о его недѣеспособности, и, во-2-хъ, что также должны считаться имѣющими право требовать поклажу обратно поклажедатели, какъ ихъ имущество изъ чужого владѣнія, • отданную ими лицамъ недѣеспособнымъ для ея принятія юридическимъ, какъ, напр., монастырямъ, а также что и послѣдніе должны считаться имѣющими право требовать ихъ имущество обратно, отданное ими на сохраненіе, какъ лицамъ юридическимъ, такъ и физическимъ (Журн. гр. и уг. нр. 1875 г., кн. 8, стр. 6—20; 52—55). Далѣе, Марковъ въ этой же статьѣ его говоритъ еще по поводу этого договора, что хотя законъ л опредѣляетъ его какъ договоръ безвозмездный, но что, несмотря на это. никакъ нельзя считать противнымъ его природѣ’ и назначеніе извѣстнаго вознагражденія хранителю за храненіе вещей, и слѣдуетъ (••читать его безвозмеднымъ только въ тѣхъ случаяхъ, когда въ немъ вознагражденіе. это не назначено, вслѣдствіе того, что назначеніе его предполагаема быть не можетъ даже и тогда, когда хранитель занимается принятіемъ на-храненіо чужихъ вещей въ видѣ промысла и когда у него за храненіе назначена даже извѣстная такса, но только какъ плата собственно за храненіе имущества, но никакъ не издержки, сопряженныя съ его храненіемъ, которыя обязанъ всегда нести собственникъ его даже и тогда, когда объ этой обязанности его въ договорѣ упомянуто п не было (Журн. гр. и уг. пр. 1875 г., кн. 4, стр. 31—34). Съ особенной, однакоже, подробностью останавливается Марковъ въ этой же статьѣ его на разсмотрѣніи постановленій нашего закона о способахъ совершенія этого договора п его формѣ и въ объясненіе ихъ высказываетъ: во-1-хъ, что слѣдуетъ считать допустимымъ- совер-