ПРАВО ЛИТЕРАТУРЫ., XУДОЖЕСТВЕП. И МУЗЫКАЛЬН. СОБСТВЕННОСТИ. 669 или музыкальнаго произведенія отъ права исключительнаго пользованія имъ, вслѣдствіе чего право на это произведеніе должно становиться достояніемъ общественнымъ. Это ыраво на отреченіе отъ этихъ правъ можетъ быть признаваемо, однакоже, по замѣчанію Спасовича, только за тѣмъ лицомъ, которому оно принадлежитъ въ полномъ объемѣ, по одинаково, какъ за самимъ авторомъ произведенія, такъ равно и за его наслѣдниками и за посторонними издателями, если только послѣдніе получили его въ видѣ полнаго права собственности, но никакъ пе за тѣми изъ нихъ, которымъ было уступлено частично только право на пользованіе однимъ или нѣсколькими изданіями произведенія. За допустимость у нась дѣйствія этого основанія прекращенія этого права по отношенію прекращенія собственно права литературной собственности высказывается и Шершепевичъ, основываясь на томъ соображеніи, что отреченіе отъ этого права должно считаться допустимымъ, какъ и вообще отреченіе отъ всякаго имущественнаго права и бенъ указанія на это въ законѣ, что представляется, разумѣется, совершенно правильнымъ, вслѣдствіе чего оно вполнѣ можетъ быть принимаемо въ значеніи обстоятельства, могущаго влечь за собой его прекращеніе. Далѣе, какъ Спасовичъ (Права автор., стр. 56—57), такъ и ПТершенеиичъ (Автор. право, стр. 234—236), указываютъ на то, что отречепіе отъ этихъ правъ можетъ быть какъ явное, такъ и подразумѣваемое, но послѣднее можетъ быть принимаемо въ значеніи основанія ихъ прекращенія, по замѣчанію собственно ІЯершеневича, лишь только въ тѣхъ случаяхъ, когда самъ законъ устанавливаетъ извѣстные его признаки, почему, въ виду неѵстановлепія таковыхъ въ нашемъ законѣ, оно никакого значенія основанія прекращенія ихъ у насъ имѣть не можетъ; между тѣмъ, по мнѣнію Спасовича, дѣйствіе нодразумѣваемаго отказа можетъ считаться допустимымъ у насъ, но крайней мѣрѣ, если онъ выразился въ такихъ дѣйствіяхъ, какъ напр., въ выбрасываніи единственной рукописи сочиненія на улицу, изъ которыхъ можетъ быть выводимо предположеніе о его наличности. Правильнымъ должно быть признано мнѣніе ПІершепевича па томъ основаніи, что врядъ ли возможно указать на какія-либо такія дѣйствія автора, изъ которыхъ можно было бы съ полной несомнѣнностью выводить предположеніе о нежеланіи съ его етороны пользоваться долѣе его правомъ, безъ чего врядъ ли возможно признать допустимымъ и самое лишеніе его принадлежащаго сму црапа, я потому нельзя не признать совершенно правильнымъ утвержденіе Шершеневича, что только явный и, притомъ, формально заявленный путемъ печати отказъ автора отъ пользованія его нравомъ можетъ быть принимаемъ въ значеніи такого съ его стороны отреченія отъ его права, которое можетъ обратить его въ общественное достояніе, а слѣдовательно и можетъ быть принимаемо за основаніе его прекращенія. Одно использованіе только защитой со стороны автора литературныхъ, художественныхъ или музыкальныхъ произведеній его нрава на нихъ отъ нарушеній, ио справедливому замѣчанію Снасовича, также не можетъ быть принимаемо за обстоятельство, могущее влечь за собой его потерю, а можетъ быть принимаемо только за основаніе потери права на искъ объ устраненіи совершеннаго нарушенія, въ случаѣ нронуска срока давности на его предъявленіе, что, однакоже, ни въ какомъ случаѣ не должно быть принимаемо за основаніе къ лишенію его права на предъявленіе иска объ охранѣ сго права отъ другихъ послѣдующихъ его нарушеній.
Какъ на третье, затѣмъ, возможное у насъ основаніе прекращенія правъ литературной, художественной и музыкальной собственности Спасовичъ указываетъ на экспропріацію или обращеніе того или другого произведенія литературы или художествъ въ пользу общественную (Права автор., стр. 56), возможность допущенія каковой у насъ, въ виду отсутствія къ законѣ какого-либо указанія па допустимость обращенія этимъ путемъ права литературной
