666 ПРАВО ЛПТЕРАТУРН., ХУДОЖЕСТВЕП. И МУЗНКАЛЬН. СОБСТВЕННОСТИ. до установленнаго закономъ для нихъ срока пользованія этимъ правомъ, и во 2-хъ, послѣдствія по отношенію принадлежности этого права въ случаяхъ закрытія самихъ этихъ заведеній, до истеченія срока пользованія имъ, если оно должно подлежать осуществленію въ предѣлахъ какого-либо срока. Какъ на эти недостатки закона, такъ равно и на порождаемыя ими недоразумѣнія обратилъ вниманіе также и Табашпиковъ, который первое изъ пихъ разрѣшаетъ въ томъ смыслѣ, что срокъ исключительнаго пользованія правомъ литературной собственности со стороны различныхъ ученыхъ и учебныхъ учрежденій, хотя опъ прямо закономъ ве опредѣленъ, по долженъ быть опредѣляемъ по аналогіи, представляемой тѣми правилами закона, которыя опредѣляютъ продолжительность его для пользованія имъ со стороны другихъ юридическихъ лицъ въ томъ же размѣрѣ, какъ и для этихъ послѣднихъ, т.-е. пятидесятые годами, вслѣдствіе того, что учрежденіямъ этимъ, какъ также юридическимъ лицамъ, должно принадлежать исключительное право пользованія литературными произведеніями, которое закономъ ни въ какихъ случаяхъ не признается безсрочнымъ, въ продолженіе того же времени, какъ и другимъ юридическимъ лицамъ, каковое разрѣшеніе этого педоразѵмѣпія не можетъ быть не признано наиболѣе согласнымъ съ закономъ и, потому, правильнымъ.
Другое изъ указанныхъ недоразумѣній Табашниковъ категорически не разрѣшаетъ, а говоритъ только, что для его разрѣшенія иредставляется необходимымъ разрѣшеніе вопроса о томъ—слѣдуетъ ли признавать нраво на литературныя произведенія, принадлежащее различнымъ ученымъ и учебнымъ учрежденіямъ, но закрытіи ихъ до истеченія пятидесятилѣтняго срока пользованія имъ, достояніемъ общественнымъ или же достояніемъ государства, данныя для разрѣшенія какового вопроса слѣдуетъ, по его мпѣнію, искать, къ виду примѣчанія къ 698 ст. X т., въ уставахъ тѣхъ отдѣльныхъ учрежденій, которымъ принадлежитъ это нраво (Право литер. собст., стр. 557). Нельзя, кажется, не признать, что Табашниковымъ по крайней мѣрѣ правильно сдѣлано указаніе на тотъ вопросъ, отъ предварительнаго разрѣшенія котораго въ томъ или другомъ смыслѣ должно зависѣть разрѣшеніе, затѣмъ, и самого этого недоразумѣнія; дѣло только въ томъ, что нельзя, кажется, не признать, что разрѣшеніе указаннаго имъ вопроса въ томъ или другомъ смыслѣ можетъ представляться возможнымъ пс столько но указаніямъ, содержащимся въ уставахъ отдѣльныхъ ученыхъ или учебныхъ учрежденій, какъ опъ полагаетъ, сколько должно зависѣть отъ разрѣшенія другого болѣе общаго вопроса о томъ—долженъ ли быть признаваемъ возможнымъ ио нашему закону переходъ права литературной собственности, когда оно становится безсубъектнымъ, т.-е. когда не оказывается такого лица, которому опо должно бы принадлежать въ силу юридическаго преемства, до истеченія, разумѣется, установленнаго закономъ срока пользованія имъ, къ государству или инымъ учрежденіямъ, въ томъ порядкѣ, который указанъ закономъ для перехода къ нимъ другихъ безсубъектныхъ имущественныхъ нравъ, какъ имуществъ вымороченныхъ, или же, напротивъ, право это въ такихъ случаяхъ должно считаться переходящимъ прямо въ разрядъ такихъ имуществъ, никому не принадлежащихъ, которыми можетъ пользоваться каждый желающій, какъ общественнымъ достояніемъ? Указаніе на то, что переходъ безсубъектпаго права литературной собственности къ другому субъекту, не являющемуся его юридическимъ преемникомъ представляется возможнымъ, содержится уже въ самомъ правилѣ 24 ст. приложенія къ 420 ст., по которому къ случаѣ прекращенія существованія ученаго общества, учрежденнаго при какомъ-либо ученомъ или учебномъ учрежденіи, право это переходитъ къ послѣднимъ въ силу закона. Хотя это указаніе закона и частное, но все же оно можетъ быть принято, кажется, за указаніе и на ту болѣе
