634 пгаво литеватурн., художествеп. и музыкальн. собственности. какъ его субъектамъ, въ случаяхъ созданія сообща нѣсколькими лицами одного какого-либо музыкальнаго произведенія, на необходимость отличать случаи такихъ совмѣстныхъ не исключительно музыкальныхъ работъ, но музыкальныхъ вмѣстѣ съ текстомъ, въ созданіи которыхъ участвуютъ, какъ композиторъ музыкальнаго произведенія, такъ и авторъ текста къ пему, когда за субъектовъ нрава на такія работы слѣдуетъ, по его мнѣнію, считать одного только композитора музыки, но не автора текста къ пей, котораго слѣдуетъ считать, напротивъ, субъектомъ права только на текстъ, почему за нимъ пе можетъ быть признаваемо и право па его изданіе только отдѣльно отъ того музыкальнаго произведенія, къ которому онъ относится, да и то за исключеніемъ тѣхъ случаевъ, когда текстъ спеціально написанъ для какого-либо музыкальнаго произведенія, какъ напр., либрето къ онерѣ или ораторіи, по уступкѣ какового текста композитору музыки, авторъ долженъ утрачивать всякое право на него (Жур. гр. п уг. нр. 1886 г., кн. 1, стр. 55—56). Хотя какихъ-либо данныхъ, могущихъ оправдывать правильность атого положенія, въ самомъ законѣ найти и нельзя, но, несмотря па это, его все же нельзя не признать вполнѣ правильнымъ вслѣдствіе того, что участіе автора текста въ созданіи музыкальнаго произведенія можетъ быть приравниваемо но его значенію къ такому сотрудничеству въ созданіи литературныхъ произведеній, которое, не будучи соавторствомъ, а только пособничествомъ автора, какъ главнаго его создателя, не можетъ давать ему и какихъ-либо правъ на это послѣднее, вслѣдствіе чего, разумѣется, онъ пе можетъ быть признаваемъ и за его субъекта. Также и по мнѣнію Юферова, выраженному въ его статьѣ—„Матеріалы но вопросу о выработкѣ поваго положенія объ авторскомъ музыкальномъ правѣ(Жур. Мин. ІОст. 1896 г., кп. 4, стр. 256—257), слѣдуетъ полагать, что право па новое музыкальное произведеніе въ формѣ музыки совмѣстно съ текстомъ, какъ напр., ромапса или оперы съ текстомъ, должно принадлежать исключительно композитору музыкальнаго произведенія, на томъ основаніи, что форма произведенія музыкальнаго съ текстомъ къ нему представляется цѣльной и нераздѣльной, а также потому, что для него представляется невозможной эксплоатація его произведенія отдѣльно отъ текста къ нему. Автору, затѣмъ, текста къ музыкальному произведенію если что и можетъ принадлежать, но его мнѣнію, такъ это только право на полученіе гонорара за его сотрудничество, обусловленное сдѣлкой, заключенной съ композиторомъ, на томъ основаніи, что за нимъ, какъ за авторомъ текста, пе можетъ быть не признаваемо право дозволить или не дозволить соединеніе сочиненнаго имъ текста съ музыкой. По поводу этихъ положеній нельзя, однакоже, не замѣтить, что если они и могутъ быть признаваемы правильными, то только по отношенію тѣхъ случаевъ, когда участіе автора текста къ музыкальному произведенію представляется только пособничествомъ, до не но отношенію, наоборотъ, какъ указалъ Васьковскій въ его рецензіи па настоящій трудъ (Жур. Мин. Юст. 1896 г., кн. 2, стр. 318), тѣхъ случаевъ, когда, напротивъ., произведеніемъ главпыыъ представляется именно текстъ, а музыка только произведеніемъ къ нему дополнительнымъ, какъ напр., въ тѣхъ случаяхъ, когда она написана къ водевилю или мелодрамѣ и когда слѣдуетъ считать за субъекта авторскаго права да все такое произведеніе вмѣстѣ съ музыкой не композитора, а автора текста, каковое замѣчаніе представляется какъ нельзя болѣе основательнымъ на основаніи тѣхъ же соображеній, по которымъ не могутъ быть не признаваемы правильными ноложенія, высказанныя Миллеромъ и Юферовымъ. Слѣдуетъ только къ этому заключенію Васьковскаго добавить, что въ указанныхъ имъ случаяхъ за композиторомъ музыкальнаго произведенія также должно быть признаваемо право на полученіе вознагражденія за его пособничество отъ актора текста. Руководствуясь этими же подоже-
